Александр Алексеевич Алексеев (до принятия святого крещения – Вульф Юдкович Нахлас) является одним из наиболее выдающихся православных миссионеров девятнадцатого столетия, проповедовавших среди евреев и внёсших значительный вклад в религиозно-мировоззренческую полемику с представителями иудаизма. Причём, собственное обращение будущего миссионера в православие в прямом смысле было выстрадано и предопределено всем ходом его жизни. Примечательно, что не последнюю роль в этом сыграла Казань – один из крупнейших православных миссионерских центров, с которой оказалась связана судьба А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа).
В своей книге «Еврейский крест (история обращения в православие евреев в Казанской епархии в 1820 – 1850-х гг.)» я неоднократно обращался к его личности и многочисленным трудам, наглядно иллюстрирующим службу и быт евреев-кантонистов, а также процесс их перехода из иудаизма в христианство.(1) Большинство работ А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) в той или иной мере автобиографичны, что, в сопоставлении с архивными источниками и справочной литературой, позволяет воссоздать в общих чертах историю его жизни.
Исход из кагала
Согласно сведениям из первого тома «Еврейской Энциклопедии», издававшейся в Санкт-Петербурге «Обществом для Научных Еврейских Изданий» и «Издательством Брокгауз-Ефрон», Вульф Нахлас родился в 1820 г. в местечке Незаринец Подольской губернии в обедневшей хасидской семье.(2)
В работах самого А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) в разное время назывался то 1820 г.,(3) то 1826 г. – например, в статье «Религиозная и общественная жизнь современных евреев» (1881 г.)(4) и третьем – дополненном и исправленном – издании книги «Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал» (1896 г.). Между тем, по его автобиографической хронологии трудно установить, какая из этих дат является верной.
«Родился я в 1826 году от бедных родителей в маленьком местечке Незарицы, Подольской губернии, – писал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас). – Местечко Незарицы очень маленькое местечко, но славится между иудеями тем, что в нём живёт немало учёных талмудистов, во главе которых стоял отец мой. Из этого-то талмудического гнезда или, как выражались евреи, «знатного дома и учёного Юдка Шахновича»(5) произошёл и я, Вульф, названный во св[ятом] крещении Александром. Старожилы нашего местечка помнили, что и дед мой был не простой еврей, а иерусалимский «морероо», великий учёный, проповедник, выходец; не раз он приезжал в Россию за сбором в пользу бедных иерусалимских братьев и играл заметную роль; но в последний свой приезд заболел в Незарицах и здесь умер. Сам отец – тот возводил род свой и ещё выше, даже до княжеского, и уверял, что его дед был князьком и происходил из колена Иудина, которое некогда славно княжило в Израиле. Что несомненно верно, так это то, что отец был великим учителем, так как обладал большою учёностию, разумеется, талмудическою; а быть учёным, т[о] е[сть] знатоком талмуда – важнее всего для еврея».(6)
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) вспоминал также, что дед его – «почётный раввин города Ямполя» Ямпольского уезда Подольской губернии – «был человек умный и богатый, и оставил много добра моему родителю», но тот «по милости нечестивых людей» всего этого лишился.(7)
Со слов своего отца А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) отмечал, что его рождение оказалось для того памятным на всю жизнь, так как мать Ревекка «сильно мучилась родами и едва не поплатилась жизнию». Вообще же, несмотря на дальнейшие драматические события, уже состоявшийся православный миссионер очень доброжелательно отзывался о родителях-иудеях и оставил о «местечковом» периоде своей жизни весьма интересные воспоминания (описав в них, в частности, свою случайную встречу с «богатым помещиком Потоцким», безуспешно пытавшимся угостить его у себя в доме трефной поросятиной).
Отец хотел назвать сына Исааком, но мать упросила дать ему «имя родственника её – Вульфа, что значит, по еврейскому, библейскому переводу: Зев, то есть, память праведных во благих». На восьмой день жизни над Вульфом Нахласом был совершён иудейский обряд обрезания. Из воспоминаний последнего можно также сделать вывод, что у него было, по крайней мере, три брата (один старший, остальные – младшие), а мать Вульфа Нахласа умерла, когда он был ещё маленьким – «в день субботний» (с мачехой же своей он, по-видимому, был отнюдь не в самых лучших отношениях).
Будучи внуком раввина, Вульф Нахлас получил в детстве строгое талмудическое образование под руководством «ревностного учителя, раввина Гамалиила» и, по его же собственному признанию, «был самым строгим в вере хасидом».(8) Отец отдавал последние деньги на обучение своих детей, чтобы те не были «неучами – Исавами». «На тринадцатом году» Вульф Нахлас «уже кончил курс среднего училища, где проходил свящ[енную] историю, библию по толкованию раввинов, Раша и Таргум, изучал Талмуд, Мишне, Гемара, Медраш и проч[ее]».
Замкнутая местечковая атмосфера надёжно «оберегала» Вульфа Нахласа и его сверстников от чуждого религиозного влияния. «Самая жизнь моя – до перехода моего в христианство, – вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) впоследствии, – была тесно связана с общей племенной жизнью, и с этой стороны может быть названа типичным образцом, по которому слагается судьба многого большинства евреев».(9) «По окончании курса учения» он «переведён был или, лучше сказать, навсегда посвящён» отцом «в Синагогу, – или, так называемое, «Ешиво» («высшее училище для бедного еврейского юношества»), «с важным титлом “Ешиво Бохар”», где и заседал уже «не с учениками, а с людьми взрослыми и даже со старцами».
«Конечно, – вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – вначале поступил я в это общество в звании келейника и должен был нести всякое послушание для старцев. Но эту должность я недолго занимал. Главный раввин, под влиянием которого живёт фарисейская учёность, усмотрев во мне прилежание и быстрые успехи в изучении талмуда, изъявил желание заниматься со мною. Тут то я обратил на себя внимание многих фарисеев. Раввин сколько можно набивал меня мудростию талмудическою, да и я, с своей стороны, с жаждою ловил всякое его поучительное слово. Познания мои в талмуде с каждым днём увеличивались, так, что я иногда публично подавал голос в прениях учёным фарисеям и, несмотря на гордые их замечания, «ты, дескать, ещё молод вступаться в наши важные споры», убеждал кроткими словами соглашаться с моим решением, – и мнящие быть мудрецами очень часто преклоняли главу пред тем, кого они прежде считали за ничто; жаркие талмудисты приветствовали меня криком и рукоплесканиями (обычною фарисейскою похвалою) «шейнер бохор» – говорили они, то есть прекрасный юноша.
В скором времени заслужил я внимание не одних фарисеев, но и других жителей нашего города (разумеется, евреев), изъявивших желание послушать меня».(10)
Вместе с тем, уже в детском возрасте он познакомился с христианским учением, к которому начал проявлять живой интерес. Первое, что подтолкнуло к этому Вульфа Нахласа стал «Новый Завет на еврейском языке», подаренный ему миссионерами-поляками, появившимися в 1828 г. в их местечке «с огромною фурою еврейских книг». По его воспоминаниям, читать Священное Писание приходилось тайком, так как отец-хасид данное занятие не поощрял (хотя категорически и не запрещал). Вслед за Новым Заветом в руки Вульфа Нахласа попал найденный на Пасху у церкви «медный складной образок с изображением воскресшего Иисуса», который он спрятал подальше от отца, распорядившегося выбросить образ «русского Бога». Скорее всего, этот «детский» интерес так и не перерос бы в нечто большее, если бы не драматические обстоятельства, круто изменившие судьбу Вульфа Нахласа.
В 1827 г. своим указом Император Николай I ввёл для евреев рекрутскую воинскую повинность, от которой до того времени они откупались особым налогом. При этом от рекрутчины освобождались семьи раввинов, купцов и старшин кагала на время их каденции, жители сельскохозяйственных колоний, цеховые, фабричные механики и все евреи, имевшие среднее или высшее образование.
Однако уравнение евреев с русским населением в деле несения государственных повинностей было расценено в кагалах (которым и была поручена миссия воинского набора) как гонения на еврейский народ и его религию. Как отмечал впоследствии А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), раввины объявили, «что последовавший Высочайший указ – брать евреев в службу, есть «гзар-мингашумаем», т[о] е[есть] кара, ниспосланная на них с неба самим Богом, и именно за то, что они не хранят веру свою и закон талмуда, и что нужно принести Богу покаяние, умилостивить Его постом и молитвою, тогда Он отвратит этот указ от них, и вместо их будут, по-прежнему, отправлять эту повинность гоимы, – христиане».(11)
Чтобы облегчить задание, кагалам разрешалось, по своему усмотрению, «сдавать» государству вместо взрослых мужчин мальчиков в возрасте с 12 лет, чем многие из них охотно воспользовались. Причём, «сданных» кагалом государству мальчиков до достижения 18-летнего возраста отправляли в военно-кантонистские заведения, разбросанные по всей стране. Среди таковых были и созданные, в числе прочих, в декабре 1826 г. Казанские батальоны военных кантонистов (КБВК), которые с февраля 1843 г. вместе с Пермскими батальонами, Саратовскими батальонами и Симбирским батальоном военных кантонистов составляли III-ю Учебную бригаду военных кантонистов (УБВК).(12)
«Вскоре, – писал по этому поводу историк В.В.Энгель, – власти разрешили семьям заменять своего рекрута единоверцем-«добровольцем» из того же уезда, а с 1853 г. – евреями из других общин, не имевшими местных свидетельств и паспортов.
В итоге в каждой общине появились т[ак] н[азываемые] ловцы («ловчики», «хаперс», «хапуны»), которые охотились на «чужих» евреев для сдачи в рекруты от «своего» кагала. Естественно, что проще было украсть ребёнка, и практика выкрадывания еврейских детей очень скоро приобрела широкие масштабы в еврейских общинах».(13)
В ряде мест злоупотребления приобрели массовый характер: часто «в счёт семьи богача» кагалы «сдавали» «сирот, детей вдов (порой в обход закона – единственных сыновей), бедняков», о чём, в частности, уже в наше время, критикуя передёргивавшую факты «Еврейскую Энциклопедию», писал в своей известной книге «Двести лет вместе» А.И.Солженицын.(14) Однако в дальнейшем ответственность за всё это была полностью переложена еврейскими политиками и историками на «русские власти» и лично на Императора Николая I, прозванного «вторым Аманом».
В возрасте тринадцати (по другим воспоминаниям, четырнадцати) лет попал под «жернова» рекрутчины и Вульф Нахлас, который, однако, в отличие от многих своих соплеменников, впоследствии открыто заявил о неприглядной роли кагалов и их руководителей в деле набора рекрутов, а также весьма положительно оценил роль Императора Николая I в деле социализации российских евреев.
«Наступил тринадцатый год, – год священный для моего юношества, – отмечал он в опубликованной в 1868 г. «Автобиографии христианина из евреев». – Отец отправился со мною в синагогу, и законным иудейским порядком возложено было на меня «богомолие» – (повязки) со словами закона. С этого времени я сделался ещё более уважаем и заметен для многих. Меня избрали в уставщики или, точнее сказать, в запевалы, во время общественного богослужения. Уже одно это звание казалось для меня важным: но Провидению угодно было в этом же году избрать меня в другое служение, в службу царскую».(15)
Один брат Вульфа Нахласа был к тому времени уже женат, а другие «очень молоды», следовательно, рекрутская доля выпадала именно ему. «Отец, узнав об этом, – вспоминал он, – не хотел укрывать меня, как это делывали другие евреи».(16) Тем не менее, расставание Вульфа Нахласа с отцом, которого кагал обязал «представить немедленно сына в рекруты», и привычным еврейским миром было крайне болезненным.
«На 15-м году моего рождения, именно в 1839 году,(17) – писал позднее А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – я взят был в рекруты и поступил в казанские баталионы военных кантонистов. Но легко только сказать – поступил в кантонисты, а как это совершилось, трудно передать! Тяжело было мне четырнадцатилетнему мальчику оторваться от дома родителей и идти в солдаты.
Я опускаю мрачную картину былой кагальной системы взимания еврейских рекрут; скажу только одно, что это было скорее похоже на ловлю зверей, чем на правильное отбывание воинской повинности. Бывало тёмной осенней ночью кагальник, окружённый полицейскою стражею, нападёт на дом, стоящий на рекрутской очереди, подымет сонного мальчика (евреи отдавали в рекруты малолетних) и, вырвав его из рук матери, потащат в рекрутскую избу и там закуют его в железо, а затем повезут в губернский город и сдадут в солдаты. И прощайся ребёнок с родными на многие-многие годы, если не на всю жизнь.
Вот этой-то участи подвергся и я. Меня кагальники так скоро вырвали из дома родителей, что я не успел собрать свои любимые предметы – Евангелие и Распятие, и пошёл кочевать, подобно праотцу Аврааму, из одного места в другое, из деревни в деревню, из села в село, пока не достиг пристанища – отделения кантонистов. Конечно, в разлуке патриарха с родиной и оставлением им родительского дома и моей разлукой есть громадная разница. Первого напутствовал Бог благословением, а меня кто напутствовал? Смертный жалкий человек – еврейский раввин, и каким словом? – речью, дышащею злобою к Христу Мессии. Он заповедовал мне и всем прочим, отправлявшимся со мною в кантонисты, оставаться навсегда иудеем – неверующим во Христа и всячески стараться противиться тем, которые бы вздумали наставлять нас в вере во Христа. Прочтём эту речь.
«Дети израильские! По воле небесного и земного царя, оставляете вы ныне родину свою и родных и идёте на Русь! Храните вы там, посреди языков, законы отцев своих, сколько возможно; а главное, сохраните веру израильскую. Тогда Господь пребудет с вами навсегда; Он будет покровительствовать вам, как некогда праотцам нашим Аврааму, Исааку и Иакову. Повинуйтесь начальникам, слушайтесь их во всём, как своих родителей и учителей, ибо они заменяют ныне вам всё и вся. Если будут предлагать вам даже трефное мясо, то не отвергайте и его. Господь видит, что теперь не наша воля, а без пищи человек жить не может. Вот в чём только сопротивляйтесь: если вам прикажут креститься, – этого не делайте. Избави вас Боже! Помните, дети, слова вашего раввина. Молю Господа, да поможет Он вам в этом!» Мы подтвердили слова раввина громким – «аминь».
После этого напутственного слова собравшиеся евреи и их жёны зарыдали и отпустили нас с благожеланием в путь, умоляя не креститься. Партионный офицер гаркнул: «направо скорым шагом марш!», и нас повёл конвой, как овец, в путь дороженьку.
Пропутешествовав шесть месяцев, мы достигли города Казани».(18)
С самого начала Вульф Нахлас столкнулся со многими трудностями и испытаниями (описанными им в «Автобиографии христианина из евреев»), сделав ряд ценных наблюдений, касающихся «скрывательства от рекрутства». Помимо указаний на существовавшие нарушения и строгости в отношении призыва евреев в рекруты, он отмечал, в частности, что сами евреи «это не только не считают за преступление, но и обязанностию считают укрыться от рекрутства». Причём, еврейские религиозные лидеры – раввины, вместо того, чтобы противодействовать этому и призывать своих соплеменников к законопослушанию, всячески подогревали негативистские и антиправославные настроения.
Упоминая о многочисленных фактах выкрадывания и организации побегов малолетних рекрутов-евреев,(19) А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) позже – в 1868 г. – писал:(20) «Нам скажут: что же в этом особенного? Ведь и русские рекруты иногда бегают? Правда, делают некоторые и из русских рекрутов то же. Но разница в том, что русский рекрут убежит только сам и, попав в первое селение, он едва укроется, потому что каждый крестьянин, узнав о нём, почтёт своим долгом представить его начальству. Каждый крестьянин скажет ему, что грешно бегать со службы царской, и что если пошёл служить, то должен служить верой и правдой, как велит присяга, служить честно Государю и отечеству. А скажет ли это еврей? Скажет ли это даже раввин? Он скажет, но не то, а совсем другое. Мы помним, что когда последовал Высочайший указ брать евреев в военную службу, то с каким криком (гвалт) и упорством ставили они рекрутов. Ведь нельзя было одним кагальникам, без помощи полиции, справиться с очередным семейством. Нужно было ночью, и то нечаянно, напасть на очередное семейство, чтобы взять с него рекрута. А то не только не удастся взять рекрута, а ещё придётся потерпеть побои. А раввины ведь знали всё это, но ни один из них не сказал, что не должно так делать; ни один не сказал, что если евреи живут в России, под защитою русских, то, как граждане России, должны и они ставить, наравне с русскими, рекрутов. Но раввины, вместо этого, заговорили совсем другое».(21)
В Казанских батальонах военных кантонистов
Из двадцати человек, отданных в рекруты в один день с Вульфом Нахласом, в одной партии в Казань с ним пошли «не более пяти». Постоянно не хватало подвод, и юным кантонистам часто приходилось идти пешком, но, как затем с иронией вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), сам он оказался в привилегированном положении: «Партионный [офицер] всю дорогу вёз меня за то, что я ему пел еврейские песни, – да, я думаю, поневоле запоёшь, чтобы нейти пешком сотни вёрст. При всём этом, поход изнурил и меня порядочно».(22)
В КБВК партия евреев-кантонистов, в которой находился Вульф Нахлас, прибыла в конце сентября. По его словам, здесь «были уже не такие казармы, какие в Подольской губернии; везде была видна чистота и опрятность». Однако расчёты на лёгкую жизнь в Казани не оправдались, так как командир шестой роты, куда был назначен Вульф Нахлас «с некоторыми товарищами», «штабс-капитан Ч.», выслужившийся из нижних чинов, оказался человеком строгим. Его страстью было «живо приготовить рекрута к фронту», «классы» же (то есть обучение различным наукам) он особо не жаловал, предпочитая загружать своих подопечных постоянной муштрой и уборкой.
Избежать последних Вульфу Нахласу вскоре, однако, помог случай. Будучи как-то застуканным фельдфебелем за совершением иудейской молитвы, он был с досады отправлен им «в класс», где учили «без крика и побоев». Вскоре своими успехами в учёбе молодой кантонист обратил на себя внимание «даже самого инспектора и законоучителя».
«В начале, – писал он в опубликованной в 1870 г. статье «Правда о русских и, так называемых, польских евреях», – покуда мы не изучили русский язык и не понимали своих учителей, нам было трудненько; но нас никогда не били. Когда же мы мало-помалу научились говорить по-русски, нам гораздо легче стало изучать русскую грамоту, которою мы занимались с охотою. Начальники старались поощрять нас и отличать пред теми из русских кантонистов, которые ленились».(23)
При этом, как вспоминал о себе и своём «потоке» А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), «изучив русскую грамоту, которая, замечу мимоходом, далась нам легко (мы учились весьма усердно)», молодые евреи «принялись выполнять заповедь раввина – чуждаться христианства». «Мы, – уточнял он, – не только избегали всякой мысли, касавшейся Иисуса Христа, но уничтожали из христианского катехизиса встречавшиеся слова об Иисусе Христе. Бывало, попадётся в книге имя – Иисус, мы тотчас выскоблим его.
На нас и наши богопротивные действия никто из учителей и внимания не обращал, и мы долго продолжали это дело. С особым усердием делали это во время преподавания закона Божия русским кантонистам, так как в это время мы – евреи – сидели праздно».(24)
В другом месте – опубликованной в 1867 г. статье «Несколько слов о том, как думают в настоящее время евреи о христианах, и каковы их отношения к ним» А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) писал об этом ещё более подробно, объясняя мотивы столь вызывающего поведения: «При изучении русской грамоты в военном училище, – рассказывал он, – нам давали читать отрывки из св[ященного] Писания Нового Завета: мы читали всё, как должно; а как, бывало, увидим имя Иисус, то выскоблим оное ножичком, так что мы перепортили все книжки, которые нам давали; мы вообще старались избегать книг христианского религиозного содержания, потому что нам натолковали дома, что такие книги, а в особенности те из них, в коих упоминается об Иисусе Христе, суть треф и пусл, т[о] е[сть] скверны и порочны, поэтому их необходимо избегать. Мы их и избегали по детской простоте, пока священники не внушили нам, что сынам Израиля не должно чуждаться Владыки Израилева».(25)
Обучение в военно-кантонистских заведениях предполагало, помимо прочего, приобщение всех их воспитанников (среди которых находились представители различных вероисповеданий, старообрядческих «толков» и сект) к православию. И в этом отношении опасения раввинов о том, что вырванные из еврейско-иудейской среды дети под влиянием православных миссионеров примут христианство, были вполне обоснованы.
Вместе с тем, наблюдавшееся в КБВК равнодушно-терпимое отношение к иудеям даже позволяло им выбирать раввинов и отправлять иудейские обряды. Причём, в ряде случаев это делалось с прямого разрешения военно-кантонистского начальства. А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) вспоминал, как в бытность свою большим ревнителем иудаизма решился просить командира КБВК И.А.Войденова, освободившего по субботам евреев-кантонистов от «фронтового учения» для создания дополнительной возможности посещения ими «классов» Закона Божьего, о выделении «отдельного места», куда они «могли бы собираться на общую молитву».
Вот что, по словам А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) произошло дальше:(26)
« – “Хорошо”, – сказал Иван Авимович и тотчас призвал офицера хозяйственной части и приказал отвести нам комнату для молитв.
Все кантонисты обрадовались этому. И так мы уже обзавелись молитвенным домом, который назвали синагогою, в которую я и был избран уставщиком. Служение и пение моё нравилось всем кантонистам, но особенно были они довольны тем, что я соблюдал по возможности заповеди талмуда, напр[имер], постился дважды в неделю, а такой уставщик весьма приятен израилю(27). С этого времени мы всегда были благодарны начальнику училища за отведённую нам комнату для молельни, поэтому и мы с своей стороны старались исполнять его желание, слушать священника».(28)
Данный факт подтверждается информацией, имевшейся в распоряжении архиепископа Казанского и Свияжского Владимира (В.К.Ужинского), которую тот в 1844 – 1845 гг. неоднократно приводил в своих секретных посланиях различным должностным лицам (в том числе – обер-прокурору Святейшего Правительствующего Синода /СПС/ графу Н.А.Пратасову). В них он, в частности, утверждал со слов лично знакомых с данным вопросом лиц, что «в здешних заведениях» евреи-кантонисты «сами из себя избирали раввинов и чрез них отправляли свои богомолья».(29)
Известно и то, что первоначально начальство военно-кантонистских заведений также беспрепятственно предоставляло своим подопечным иудеям увольнительные в их религиозные праздники, давая им тем самым возможность посещать «общие» синагоги. Однако в 1845 г. стараниями военного министра и обер-прокурора СПС до Императора Николая I дошло, что «принимаемые духовным ведомством меры к обращению в православие кантонистов евреев остаются иногда безуспешными потому, что кантонисты эти увольняются для своего богослужения в кагал, где, видаясь с своими единоверцами, слышат от них, сколько известно, разные несбыточные обещания и нелепые угрозы, приноровленные к тому, чтобы удержать сих детей в их заблуждении».
В результате государь «Высочайше повелеть соизволил: воспретить, негласным образом, увольнять кантонистов евреев для совершения богослужения в синагоги, или общие еврейские собрания, дозволив им исполнять свои обряды в самых заведениях, под руководством избранного еврея из служащих в других командах того города и под надзором офицера и учителя».(30) Императорское распоряжение тут же было секретно объявлено к надлежащему исполнению по военному и духовному ведомствам (для последнего – в форме указа СПС от 15 марта 1845 г.).
«По секретному распоряжению высшего начальства, основанному на высочайшем повелении, – подтверждал, в частности, факт его исполнения в своём рапорте от 7 июля 1845 г. архиепископу Казанскому и Свияжскому Владимиру (В.К.Ужинскому) командующий КБВК майор Б.К.Штарк, – воспрещено евреев увольнять для совершения богослужения, в синагоги, или общие еврейские собрания, но дозволено им исполнять свои обряды в самых заведениях под руководством избранного еврея из служащих в других командах и под надзором офицера или учителя».(31) При этом одновременно сохранилась информация о том, что в иудейские праздники не обратившиеся в христианство евреи-кантонисты КБВК освобождались от всех занятий.(32)
Вместе с тем, как известно, помимо евреев-кантонистов и нижних чинов КБВК, иудаизм исповедовало и значительное число евреев, служивших с 1830-х гг. в Казанских гарнизонных батальонах, «10-м рабочем экипаже» и даже – в местных полицейских частях. В 1847 г., как писал в помещённой в «Татарской энциклопедии» статье «Иудаизм» казанский историк Е.В.Липаков, «в соответствии с воен[ным] законодательством была созд[ана] солдатская иудейская религ[иозная] община; по выбору единоверцев, приказом команд[ующего] гарнизоном, был назначен первый раввин, солдат З.А.Симановский (занимал эту должность до 1875 [г.])». По его сведениям, данной общине «для молельного дома власти выделили спец[иальное] помещение».(33)
Заметное влияние на процесс обращения в православие евреев-кантонистов «Казанских баталионов» оказало назначение на должности командиров III-й УБВК и КБВК А.С.Андреева и вышеупомянутого И.А.Войденова(34), которые, в отличие от своих предшественников, приняли в нём самое живое личное участие. «Новый бригадный, – вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – действительно восполнял всё, и не только то, что относилось к службе, но и к делу веры Христовой, [а] именно: приводил нас в христианство, о чём и заявил он сразу же, по принятии бригады».
Осматривая КБВК, полковник А.С.Андреев обратился к офицерам со следующею речью: «Господа, я вижу, что вы занимаетесь своим делом – службою, тем не менее, не могу не сказать, что наша обязанность состоит не в одном том, чтобы научить их (указывая на нас) маршировать, это небольшая заслуга, а заслуга в том, чтобы сделать их достойными воинами – защитниками веры, церкви и отечества; но может ли еврей быть таким? А у вас их здесь очень много, значит вы не внушаете им христианских истин; долг каждого христианина вразумлять иудеев в их заблуждении. Я первый с удовольствием возьмусь за это св[ятое] дело и думаю, что вы, господа, не откажетесь помочь мне в этом: за это не будем оставлены Богом и царём».(35)
Полковник А.С.Андреев, по воспоминаниям А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), «почти ежедневно приезжал в училище и довольно долго беседовал с нами о вере», а также внимательно следил за всем происходящим в местной еврейской среде, оперативно и решительно реагируя на проявления религиозной иудейской «жестоковыйности». При нём, как отмечал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), «нам внушали христианские истины и говорили о Христе везде: в классах – законоучитель, инспектор и учителя, в ротах – ротные командиры, унтер-офицеры и даже товарищи», в результате чего «не было дня, чтобы кто-нибудь из нас не обратился с верою к Иисусу Христу».(36)
Но определяющим обстоятельством, кардинально изменившим ситуацию с крещением евреев-кантонистов КБВК и превратившим Казань в один из крупнейших в своём роде «противоиудейских» миссионерских центров, на мой взгляд, стало то, что в ход была пущена «тяжёлая артиллерия» в лице настоятеля Казанского Спасо-Преображенского монастыря (КСПМ) архимандрита Климента (П.Можарова), отличавшегося, по мнению многих его современников, выдающимися миссионерскими способностями, ревностным и абсолютно бескорыстным отношением к своим пастырским обязанностям, а также православных миссионеров из числа самих евреев-кантонистов.
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), быстро зарекомендовавший себя в КБВК в качестве одного из наиболее авторитетных и знающих «талмудистов», неоднократно вступал в религиозные споры с представителями православного духовенства и воспитателями из числа военных. Так, в разделе VII «О воскресении Иисуса Христа» своей книги «Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам» он воспроизвёл пространный диалог с архимандритом Климентом (П.Можаровым), который начался с весьма любопытного эпизода, характеризующего изначально запрограммированный скептический настрой малолетних иудеев к самим беседам о Христе и его воскрешении.
«Раз как-то на Пасхе, – вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – ректор казанской духовной семинарии архимандрит Климент, обходя с начальником заведения кантонистов, христосовался с ними. Между прочим, архимандрит подошёл и к одному из нас – евреев(37) с приветствием: «Христос воскрес»! Начальник кивал кантонисту головой, дескать – отвечай, что «воистину воскрес». А кантонист-еврей стоял, как онемелый, не зная, что делать: если, думал он, не ответить, то после житья не будет.
– Да, сказал кантонист-еврей, говорят, что воскрес.
– Что это значит? – спросил архимандрит у начальника.
– Извините, ваше высокопреподобие, это не крещёный еврей.
– А!… Ты еврей! Так как же ты думаешь по сущей правде?
– Я думаю, что не воскрес.
– Конечно, если ты, или, лучше сказать весь род ваш не верит тому, что Христос-Мессия родился, жил и умер для нашего спасения, то не удивительно, что вы не верите и тому, что Он воскрес. Но надобно верить сему, ибо весь ваш закон и пророки ясно свидетельствуют, что Мессия был в мире, явился именно к израилю. Ваши отцы видели Его лицом к лицу, были очевидцами Его чудных божественных дел, которым они даже удивлялись, видели Его распятым на кресте и думали, по своей слепоте и заблуждениям, что пригвоздив Жизнодавца к кресту, они скрыли Того, Который был им так ненавистен. Но Богу угодно было воскресить Христа Своего и как пророк Иона не мог удержаться во чреве кита более трёх дней, так и преисподняя не в состоянии была удержать Жизнодавца Христа и 3-х дней, – Христос воскрес!
– Что скажешь в ответ на это? – спросил еврея архимандрит».(38)
Не знавший, что ответить еврей-кантонист, явно не обладавший глубокими познаниями в иудаизме, сославшись на то, что он «малоучёный» и знает об Иисусе Христе очень мало, «перевёл стрелки» на своих «более учёных» соплеменников, в результате чего в диалог с архимандритом Климентом (П.Можаровым) вступил Вульф Нахлас. Включившись в разговор без особой охоты, он затем достаточно подробно рассказал настоятелю КСПМ о талмудических толкованиях земного пути «Иейшу-Иисуса», вызвавших у архимандрита массу категорических возражений.
И действительно, судя по пересказу А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), для этого имелось множество веских причин. «Много и различно, – вспоминает он свой ответ настоятелю КСПМ, – толкуют об этом, но более распространено следующее талмудическое учение о Христе. Первосвященники иудейские, говорится в одной из наших книг* (* Особенно трактует о Христе талмудическая книга под заглавием: «Сефер толдос Иейшу» – «Жизнь Иисуса Христа»)(39), услышав о чудесных делах Иейшу-Иисуса и видя, что при въезде Его в Иерусалим на осле народ встречал Его торжественно, не могли не обратить внимания, как на этот случай, так вообще на все поступки Иейшу-Ганоцри(40). Почему они и обратились к царице Олейне (Елене)(41), царствовавшей тогда, и требовали от неё согласия на казнь Иейшу. Но Он, явившись к Олейне, чудесами Своими преклонил её на свою сторону. Сангедрин(42) вместе с первосвященниками, чтобы найти возможность захватить в свои руки Иейшу, признал, что нет другого средства к этому, как разве сообщить одному из членов своих тайну чудесного имени Божия, при помощи которого, лишив чудодейственной силы Иейшу, захватить Его в свои руки и предать смертной казни. Один из членов сангедрина Иегуда (Иуда) Искариот решился взять на себя общее дело всего сангедрина и обещал употребить, с своей стороны, все средства к успешному выполнению принятого им поручения. Дело улажено, Иегуде сообщили тайну мистического имени Божия, и он отправился за Иейшу; но никак не мог взять Его. После неудачной попытки, посрамлённый Иегуда, чтобы выйти из своего неловкого положения, решился поступить в число учеников Иейшу и скоро удостоился полнейшей Его доверенности; разузнав о всех делах Иейши, он немедленно передал о них сангедрину. По составленному заранее Иегудою плану, как только Иейшу-Ганоцри вошёл в храм, тотчас схватили Его и некоторых учеников Его, остальные же ученики разбежались. Иейшу был привязан к находившемуся посреди города мраморному столбу, назначенному для наказания преступников; Его били, возлагали на Него терновый венец и, когда Он почувствовал жажду, давали Ему пить уксус, смешанный с желчью и смирной для того, чтобы Он потерял сознание и забыл употребление чудесного имени Божия. По определению сангедрина, Иейшу побили камнями, а потом для большего(43) бесчестия хотели Его повесить; но каждое дерево, которое брали для этого, раскалывалось в щепки, как только хотели совершить казнь над Иейшу. Иейшу, предвидя род своей смерти, ещё при жизни заклял все деревья силою «Шем машбия», так, что ни одно из них не могло быть орудием Его казни. Иегуда помог делу, представив заблаговременно приготовленное им особое дерево из своего сада, и Иейшу-Ганоцри был повешен, несмотря на сделанные Им заклинания(44). Ученики Христа стали проповедовать, что Он воскрес, а царица Олейна (Елена) провозгласила Его Сыном Божиим. Каковым признали Его прежде всех назаряне, а затем, по распространении 12-ю учениками Евангелия, уверовали в Него и везде».(45)
Не трудно догадаться, какой была реакция на столь «интересный» рассказ Вульфа Нахласа архимандрита Климента (П.Можарова). Однако последний не стал ограничиваться одними лишь эмоциональными репликами, а терпеливо указал евреям-кантонистам на все содержащиеся в нём противоречия и несуразицы, парировал все возражения иудейского «законника», под конец произнеся блестящую проповедь, в которой на конкретных историко-библейских примерах доказал, что явление в мир и воскресение Иисуса Христа было предсказано ветхозаветными еврейскими пророками.
После этого настоятель КСПМ ушёл, оставив евреев-кантонистов, как отмечал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), «в большом раздумьи». По воспоминаниям бывшего иудейского «законника», слова архимандрита произвели на него сильное впечатление. А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) писал, что «они постоянно отзывались в сердце моём и располагали в пользу христианства». Он утверждал, что «не прошло и месяца после поучительной речи о. арх[имандрита] Климента и наставления законоучителя, как брошенные ими семена христианского учения, стали производить в некоторых из нас ещё более благотворные плоды».(46)
2 декабря 1844 г. в одном из своих «отношений» в СПС архиепископ Казанский и Свияжский Владимир (В.К.Ужинский) указывал на то, что взрослые кантонисты иудейского вероисповедания часто предлагают им из Ветхого Завета такие возражения против веры в Иисуса Христа, на кои законоучители затрудняются отвечать, «не имея под руками нужных к тому книг».(47) Приводимые в книгах А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) диалоги не только старослужащих, но и религиозно «подкованных» малолетних иудеев с православными священниками и кантонистскими начальниками, несмотря даже на их очевидную литературно-теологическую «обработку», подтверждают тот факт, что эффективно воздействовать на евреев-кантонистов могли только те священники, которые обладали глубокими познаниями в области талмудистики, специальной миссионерской литературы, а также еврейского языка, истории и современных им течений в иудаизме («новоиудейской религии»).
В воспоминаниях А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) о периоде его пребывания в КБВК имеется немало эпизодов, характеризующих противостояние здесь на личностном уровне христианской и иудейской («новоиудейской») религиозно-мировоззренческих систем.
Один из них свидетельствует о том, насколько сильно порой религиозные фанатики из старослужащих влияли на поведение евреев-подростков. Связан он с именем некоего «инвалидного солдата», хлебопёка Айзберга (в других источниках – Азберга), исполнявшего одно время у евреев-кантонистов КБВК «должность раввина». В разных местах рассказ А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) несколько разнится в деталях, но общий смысл эпизода это не меняет.
Суть его заключается в том, что в первой половине 1840-х гг.(48) на протяжении длительного времени(49) многие евреи-кантонисты КБВК (в том числе и сам Вульф Нахлас) в ущерб своему здоровью держали регулярный строгий пост, лично наложенный на них раввином Айзбергом. По его словам, во время поста религиозные евреи-кантонисты отказывались есть любую мясную пищу, как трефную, «ели только хлеб с квасом», а некоторые в понедельник и четверг «до появления звёзд не употребляли и хлеба».
Причиной наказания постом, по воспоминаниям А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), стала возникшая среди старослужащих евреев-иудеев озабоченность по поводу участившихся случаев обращения их малолетних соплеменников в православие.
«В ужас, – пишет он, – пришли от этого казанские старые солдаты из евреев, служившие в разных частях войск; когда дошёл до них слух, что несколько кантонистов пожелали креститься, они явились в училище, составили совет с нашими отделенскими инвалидами относительно того, какие бы принять меры к ограждению нас от христианских проповедников и от всего того, что может повести и других из нас к обращению в христианство. После многих рассуждений, толков по этому предмету, солдаты, не зная, как и чем отвратить это, как говорили они, зло, решили возложить дело это на одного отделенского инвалида, некоего Айзберга, славившегося ревностию и усердием к жидовству».(50)
Айзберг, приняв предложение, пригласил на упомянутый «совет» наиболее ревностных в иудаизме евреев-кантонистов, где начал укорять их за общение с православными священниками и прочих «смертных» грехах, давших «горькие плоды» (то есть приведшим к принятию некоторыми из евреев православия), заключив при этом, что: «Теперь остаётся одно: обратиться с молитвою к Богу, чтобы Он защитил хоть других малодушных из нас от подобной же гибели. Я нахожу весьма полезным установить теперь же по этому случаю пост – не употреблять ничего, даже воды не брать в рот: такой пост послужит самым лучшим лекарством для явившегося недуга и защитит нас от христианства; иначе горе нам». Для большего успеха в этом деле раввин Айзберг ходил по ротам, советуя малолетним евреям-кантонистам «удаляться христианских наставников и не слушать их наставлений». В довершении ко всему он рассказал им о некоем предупреждении, полученном им от самого Бога.
«Так, он уверял, – вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – что ему показано было в сновидении, что происходит на том свете с израилем, как живут и блаженствуют праведники и, наоборот, как мучаются нечестивые. Первых видел я, говорил Айзберг, в «ган – эдн» – раю, сидящими на драгоценных креслах, рядом со святыми: Авраамом, Исааком и Иаковом(51), впереди которых сидит пророк Моисей на возвышенном седалище, усыпанном бриллиантами, о чём упоминается в талмуде (гдулыс Мойше – слава Моисея). Затем спустили меня в «шеоло» – преисподнюю (тёмное место, жилище грешников). Я был поражён, продолжал Айзберг, мучениями, которые переносят обитатели «шеоло», а особенно мучениями тех израильтян, которые оставляют веру свою, не соблюдают закон Моисея и предписания талмуда, например, употребляют трефное мясо; таких жгут в котлах».(52) В другом месте А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) упоминает также об утверждении раввина Айзберга о том, что он «видел горящую пламенем пещь, в которую сажали наших кантонистов за то, что они едят трефное мясо».(53)
В результате напуганные евреи-кантонисты поклялись не слушать христианских наставлений и не есть мяса. Инициированный Айзбергом пост, как пишет А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), «продолжался бы Бог весть сколько, если бы не вразумил нас вновь прибывший начальник, командир 3-й учебной бригады военных кантонистов А.С.Андреев».
Инспектируя столовую КБВК, тот заметил, что евреи-кантонисты едят сухой хлеб и отказываются от хорошо приготовленных щей. На вопрос, заданный дежурному офицеру, о том, почему это происходит, полковник А.С.Андреев услышал: «У них сегодня пост». «Какой»?! – крикнул бригадный, – пересказывает этот случай А.А.Алексеев в своей книге «Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал». – Офицер молчит. Начальник училища ответил за него: «Память разрушения Иерусалима». «Пожалуйте, Ив[ан] Ав…ч(54), 1800 лет тому назад разрушен храм иерусалимский, а этим мальчуганам нужно поститься-голодовать! Надо внушить им, чтобы они оставили мечту о Иерусалиме, а признали бы отечеством Россию и ели бы всё, что им дают, ведь им необходима питательная мясная пища, которая укрепляла бы их силы, а не лук, который, как я заметил, они едят».(55)
На второй день, вновь обнаружив в столовой КБВК постящихся евреев-кантонистов, командир III-й УБВК, судя по всему, не на шутку рассердился и в ходе устроенного расспроса выяснил, что инициатором этого длительного изнуряющего поста является вышеозначенный раввин Айзберг. Приказав привести его к себе, полковник А.С.Андреев, под угрозой порки розгами, заставил Айзберга публично сознаться в том, что виденный им «сон» был чистой воды выдумкой, с помощью которой «духовный наставник» малолетних иудеев хотел заставить их соблюдать заповеди Талмуда.
Тем самым «окормлявший» долгое время «душеспасительными» баснями единоверцев-малолеток старослужащий еврей избежал физического наказания, отделавшись лишь удалением из КБВК «в гарнизон». А поражённый нелепым упорством религиозных фанатиков, увлекающих за собой запуганных ими детей, полковник А.С.Андреев пообещал в сердцах, по словам А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), «всё это гнездо жидовское (так он называл казанское заведение, где было до тысячи еврейских кантонистов)» «разбить» по всей его III-й УБВК.
Вскоре после «постного» инцидента с раввином Айзбергом полковник А.С.Андреев сдержал своё обещание. Причём, согласно свидетельству А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), терпение «бригадного» переполнил следующий дикий не только для российской, но и для армии любого уважающего себя государства случай.
«Это было так: – вспоминал он, – бригадный командир, осмотрев инспекторским смотром казанские баталионы, приказал петь «Боже, царя храни». Русские кантонисты исполнили приказание начальника, а мы молчали. Бригадный, заметив это, жестоко рассердился и спросил нас: «Вы отчего не поёте»?
– Мы – евреи!
– Разве евреи не должны возносить хвалу Богу за царя? Я вас неблагодарных!
В это время подошёл к нам Иван Авимович [Войденов] и стал убеждать нас, чтобы мы пели «Боже, царя храни»! «Дети, зачем противитесь начальству? Я угадываю, что вы не поёте потому, что думаете, что «Боже, царя храни» есть молитва Иисуса. Поверьте мне, что это ни что иное, как гимн, воспеваемый нами – сынами России в честь царя; в доказательство можете даже и в шапках пропеть». При этом он скомандовал: «Накройсь»! Тогда мы охотно послушались доброго своего начальника и пропели единодушно наш народный гимн. Бригадный успокоился, но всё-таки угрожал рассортировать нас по всей бригаде. И действительно, на другой же день он исполнил своё намерение. Явившись по утру рано в заведение, он приказал выстроить оба баталиона и назначил нас кого куда. Одних в Пермь, других в Симбирск. Меня в числе 80 назначили в город Вольск (Сар[атовской] г[убернии])».(56)
Помимо прочего, в целях усиления миссионерской работы на уровне СПС был поднят вопрос об устройстве батальонной церкви, в которую по необходимости предполагалось определить «особый причт для ближайшего надзора над кантонистами-евреями». Были учтены и ценные наблюдения, сделанные надзирающим за действиями законоучителей КБВК священником В.П.Вишневским. Так, например, 28 сентября 1845 г. в рапорте на имя архиепископа Казанского и Свияжского Владимира (В.К.Ужинского), он указывал на следующие причины, препятствующие, по его мнению, обращению в православие кантонистов-иудеев: «а) то, что кантонисты евреи, ныне слушающие увещания, не имеют понятий о в[етхо]заветной истории, потому, что на вопросы о пророчествах касательно Мессии отзываются все неведением; б) язык русский мало знают, хотя и умеют читать и писать, отчего объяснений, делаемых им, не понимают, в) к тому же ни в одном классе нет Библии, чтение которой для лучшего уразумения доказательств пришествия Мессии необходимо».(57)
Для исправления ситуации местный епархиальный архиерей немедленно сделал необходимые распоряжения насчёт преподавания ветхозаветной истории и, как сейчас принято говорить, укрепления литературно-методической базы учебного процесса: законоучители КБВК приобрели Библии «на еврейском и русском языках», а также получили из Казанской Духовной Консистории (КДК) в качестве миссионерского пособия книгу под названием «Разговор Христианина с Жидовином»(58), которую им велено было переписать и вернуть обратно.(59)
Показательно, что даже во время последующих «массовых крещений» никаких отказов от принятия православия со стороны новоиспечённых евреев-кантонистов КБВК, могущих возникнуть вследствие насильственного к нему принуждения, в местном духовном ведомстве документально зафиксировано не было, притом, что КДК внимательно отслеживала весь процесс крещения бывших иудеев. Из воспоминаний А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) известно, в частности, что командир КБВК И.А.Войденов строго запретил даже применять по отношению к евреям-кантонистам такое популярное и повсеместно распространённое в тогдашней российской армии средство наказания и «воспитания», как розги.(60)
В арсенале местных миссионеров уже имелось достаточно действенных приёмов духовно-просветительного и психологического воздействия, которые позволяли им убеждать евреев-кантонистов в истинности христианства, а вовсе не принуждать таковых к совершению обряда крещения. Среди них: и изучение древних еврейских текстов, на основании которых законоучителя убеждали евреев-кантонистов в том, что веками ожидавшийся их предками мессия и есть Иисус Христос, и участие в качестве «наблюдателей» в традиционно проводившейся в Казани торжественной встрече Смоленской иконы Божьей Матери, и ознакомительно-«экскурсионное» посещение соборов, и многое другое.
Так, описывая одну из торжественных встреч Смоленской иконы Божьей Матери (ежегодно происходившую 28 июля), во время которой – в присутствии инспектора заведений военных кантонистов генерал-майора барона Л.И.Зедделера и командира III-й УБВК А.С.Андреева – был назначен «парад», А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) отмечал, что это событие «много послужило к нашему назиданию в деле разумения важности христианской веры».
«В Казани, – писал он, в частности, – с большою торжественностию встречают 28 Июля Смоленскую Божию Матерь. В торжестве принимают участие не только жители Казани, но и живущие в её окрестностях; составляется и парад со всех частей войск. К этому времени прибыл в Казань и наш бригадный командир А.С.Анд-ев, а вслед за ним и инспектор всех военно-учебных заведений, генерал Б.Л.Зейд-р(61). Первый отдал приказ о назначении в парад всех кантонистов. Вот тут то и мы волей-неволей должны были сделаться участниками христианских торжеств; а Иван Авимович(62), любивший щеголять нами, распорядился, по прибытии нашем на плац-парадное место, поставить нас на правом фланге так, чтобы мы сделались первыми зрителями христианской святыни, которая для нас, как иудеев, была ненавистна (евреи считают поклонение иконам идолопоклонством, почему и отворачиваются при виде иконы); но тут случилось другое: независимо от нашего жестоковыйного сердца, глаза наши должны были видеть, как говорится, в оба, то, чего мы не хотели – христианскую святыню. Как только стало приближаться многочисленное духовенство в светлых ризах с хоругвями и св[ятой] иконою, наш высший начальник скомандовал: «Смирно! Шапки долой, глаза направо»!
Все мы, как один человек, увидели пред собою величественную благолепную икону Богоматери и смотрели на неё безотчётно внимательно, даже с некоторым удовольствием. Этому могло способствовать благоговение и поклонение, которое оказано было святой иконе тысячами христиан, горячо молившихся пред Богоматерью. Казалось, что весь, стоявший тут, православный народ обратился, как бы в молитву. Глядя на всё это, нельзя было не заключить нам, что есть что-то в святой иконе, достойное почитания и поклонения. Так думали мы и рассуждали долго о виденном. С того времени перестали мы отворачиваться от св[ятых] икон. Сила чудотворной иконы Богоматери видно коснулась нашего иудейского бессилия, и мы скоро почувствовали это».(63)
В Вольске: от иудейского «законника» к православному миссионеру
Простившись с Казанью, где у него остались друзья среди евреев-кантонистов, Вульф Нахлас оказался в городе Вольске Саратовской губернии – в Саратовских батальонах военных кантонистов (СБВК). Именно за Саратовскими, а также Симбирским, батальонами военных кантонистов к тому времени уже закрепилась репутация признанных центров миссионерства среди приписанных к военному ведомству евреев. Среди подвизавшихся на этом поприще священнослужителей здесь находились такие известные православные деятели, как епископ (а затем – архиепископ) Симбирский и Сызранский Феодотий (Ф.А.Озеров), епископ Саратовский и Царицынский Иаков (И.И.Вечерков), протоиереи П.И.Бибиков и Г.И.Чернышевский(64).
С этими же батальонами было связано духовное преображение и начало активной деятельности многих православных миссионеров «из еврей», среди которых особенно выделялись воспитанники СБВК рядовой Николай Васильевич Кузнецкий (1-й) (до крещения – Ицко Берко Лейбович), кантонист Александр Иванович Софронов (Шемуэль /«Шмуль»/ Мошко Лейбович Ройзельман), унтер-офицер Николай Павлович Громов (Мойше Хаим Шулимович Давидович /«Дувидович»/ Родынштейн), кантонисты Николай Васильевич Кузнецкий (2-й) (Лейба Айзикович Бородин) и Николай Иванович Софронов (Хаим-Иосель Шмуйлович Зарицин).
В связи с этим новое назначение восьмидесяти казанских кантонистов поразило их, «как громом». «Не буду распространяться о печальном путешествии нашем из Казани в Вольск, – вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас). – Скажу только, что одно воспоминание об этом городе невольно наводило на нас какой-то страх. Но вот, наконец, достигли мы места своего назначения, увидели и Вольск; забились сердца наши; печально окинули мы место, которое считали гибелью многих своих собратов. Все товарищи мои опустили головы; нелегко было мне в таком положении видеть их; однако, собравшись с духом, я сказал: «Не ужасайтесь, братия! Господь укрепит нас и даст нам силу противиться врагам нашим»! Товарищи единодушно сказали: мы на тебя, Вульф, надеемся; говори ты со всеми теми, кои вздумают с нами рассуждать о вере. – «Не бойтесь, – повторил я, – не выдам; Господь даст мне, что возглаголать. Вы знаете, что я смогу поговорить с каждым; я и с архимандритами говаривал в Казани». Вся наша партия успокоилась на время».(65)
Первоначально казанские «изгнанники» подумали даже, что в Вольске евреев обращают в православие чародейством, и один из них посоветовал товарищам в качестве средства от «очарования» «читать молитву, называемую крышмо, – только наоборот».(66)
Миссионерская работа с евреями-кантонистами начиналась здесь с самого момента прибытия в них новой партии малолетних иудеев и не прекращалась ни на день. Вот как встречали прибывшего «со товарищи» в Вольск А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), «высланного» из КБВК: «Во дворе, – вспоминал он в книге «Обращение иудейского законника…», – увидели мы целую свиту офицеров, священника и двух крещёных евреев, названных миссионерами».(67)
Ими, как пояснял А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), являлись «прежние кантонисты того же заведения, уволенные по Высочайшему повелению из военного звания в духовное», которые были «назначены в казанскую духовную семинарию, затем в духовную академию, и по окончании курса определены были Святейшим Синодом священниками-миссионерами в Полтаву, где и поныне священствуют».
При этом из всех миссионеров сам А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) особо выделял епископа Саратовского и Царицынского Иакова (И.И.Вечеркова). «Во главе святого дела обращения евреев в христианство, – отмечал он позднее, – в 1846, 1847 и 1848 годах, достойно поставить преосвященного Иакова, бывшего тогда епископом саратовским. Хотя и в Казани архиепископ Владимир с вверенными ему пастырями, а в Симбирске преосвященный Феодотий с духовенством с великою ревностию трудились над обращением евреев в христианство: но труды покойного преосвященного Иакова особенно кажутся важными нам потому, что он первый пробудил сердца юных чад израиля к принятию Евангелия; дела преосвященного Иакова нам более известны потому, что я их сам видел и потому могу о них вернее свидетельствовать».(68)
Епископ Саратовский и Царицынский Иаков (И.И.Вечерков), с разрешения начальника Вольской школы (училища) военных кантонистов И.Н.Софронова, специально приехал в уездный город Вольск для беседы с ними, о чём евреям-кантонистам заранее сообщил миссионер из новообращённых евреев, объяснив, что к ним «скоро прибудет христианский архипастырь – пастырь пастырей, подобный еврейскому древнему первосвященнику».
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) достаточно подробно описал эту встречу, отметив, что архиерей обращался к евреям-кантонистам на их родном языке. Он упомянул также о богословских дискуссиях, которые разгорелись между епископом Иаковом (И.И.Вечерковым) и неким Абалой Оснасом, вначале даже пытавшимся грубить архиерею, но после того, как тот, обильно цитируя священные еврейские книги, стал доказывать, что Иисус Христос и есть ожидаемый евреями мессия, вконец смутившимся перед силой его аргументов.
«Слова архипастыря, – отмечал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – скоро принесли христианские плоды. Самый старший и самый учёнейший из нас, вскоре после беседы преосвященного, изъявил желание принять св[ятое] крещение. Затем прибывший с преосвященным в г[ород] Вольск протоиерей Гавриил Иванович Чернышевский успел ещё 2-х из нас обратить ко Иисусу Христу. После этого не трудно уже было местному духовенству, протоиерею П.Бибикову, о. А.Тюльпанову и В.Кузнецкому, при таком всеобщем старании провести дело обращения евреев в христианство успешно; впрочем, только в первом баталионе был такой успех; а во втором, где находились мы и Абала, успеха не было; и именно потому, что мы всячески старались препятствовать распространению христианских истин пастырями; мы их учение перетолковывали по-своему и тем, конечно, поддерживали в собратах своих иудейское верование. Священникам нелегко было говорить с нами, – мы находили разные возражения. Но если им трудно было бороться с нами, то Господь, своею божественною силою, легко победил нас; и теперь ещё дивимся, как чудно совершились Его дела над нами; даже и мы с Абалой, несмотря на то, что всегда ожесточались против христианства, почувствовали некоторое потрясение, происшедшее вследствие двух писем, переданных нам г[осподино]м бригадным командиром, приехавшим в Вольск производить инспекторский смотр […]».(69)
Это были письма крестившихся в 1845 г. в Симбирске товарища Абалы Оснаса Аарона Шустера (названного в святом крещении Феодотием), восприемником которого являлся епископ Симбирский и Сызранский Феодотий (Ф.А.Озеров), и в Казани – друга Вульфа Нахласа Мовши («Мошки») Гуральника, принявшего имя Владимира Владимирова («Владимерова»).
«Любезный мой друг Вульф! – Говорилось в последнем. – Не смущайся духом, что я из иудея Мовша Гуральника сделался христианином – Владимиром, не гневайся на меня за то, что я оставил иудейство, ты знаешь, что я всегда свято хранил наш закон, наши обряды и учение раввинов, но Бог призвал меня в церковь Христову, чрез достойнейшего архипастыря Владимира, который доказал мне и всем нам, нашими же священными книгами, что ожидаемый нами Мессия давно пришёл и что мы находимся в великом заблуждении и не иначе можем спастись, как только чрез веру в Христа. Я не в силах описать тебе всё то, что он нам толковал и чему поучали нас его помощники – архимандрит Климент и многие другие казанские священники, заботившиеся о нашем спасении. Говорят, что и у вас – в Вольске – крестятся многие, а как бы я рад был, если бы и ты крестился. Бригадный тогда наверно соединил бы нас вместе, и мы жили бы как братья, и я не теряю надежды на это. Прощай, брат Вульф, остаюсь твой товарищ – Владимир».(70)
Одной из действенных мер миссионерского воздействия на евреев-кантонистов стало посещение ими православной церкви, где они стали свидетелями обряда святого крещения, совершённого над их соплеменниками, и смогли лично убедиться в том, что в христианских храмах нет идолов, зато во множестве присутствуют изображения их ветхозаветных патриархов и пророков: Моисея, Аарона, Авраама, Исаака, Исайи, Иеремии, Иезекииля и других. Причём, последнее обстоятельство произвело на них особенно сильное впечатление.
По совету священника П.И.Бибикова иудеи из числа евреев-кантонистов избрали «законника» Вульфа Нахласа для постоянных «бесед о вере». «Много нужно говорить, – вспоминал затем последний, – чтобы подробно передать всё то, чему наставлял меня о. Пётр. Скажу только то, что он действовал в деле моего спасения как истинный, человеколюбивый пастырь. Он не жалел ни времени, ни сил для моего духовного назидания; всегда миролюбиво выслушивал мои возражения и с обычною кротостию отвечал на них. Слово Божие было у него единственным орудием к победе моего неверия. Отец протоиерей любил более читать мне пророчества Исаии и сличать приводимые им места об Иисусе Христе с еврейским подлинником. Это имело на меня большое влияние, – да и надобно отдать справедливость этому доброму наставнику, что он был чрезвычайно находчив в деле увещевания».(71)
Закономерным результатом бесед с П.И.Бибиковым (о содержании которых Вульф Нахлас регулярно рассказывал другим иудеям) и «двумя новообращёнными, именовавшимися миссионерами», под которыми, скорее всего, подразумевались Н.В.Кузнецкий (1-й) и А.И.Софронов, стало его искреннее убеждение в истинности христианства и желание креститься.
Как и следовало ожидать, столь «неожиданное» решение иудейского «законника» сначала вызвало у его подопечных крайнее недоумение, а затем подвигло многих из них последовать его примеру. «Господь так осчастливил моё первое слово, – отмечал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – что из слышавших оное разом 20 человек пожелали креститься; а в день моего крещения пожелали ещё 10 человек, которых я уже успел напутствовать советом».(72) Произошла своего рода «цепная реакция», в результате чего в непродолжительное время православие приняли все восемьдесят человек из «казанской» партии наиболее упорных иудеев.
Следует думать при этом, что восприемником (крестным отцом) А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) стал сам бригадный командир («бригадный») III-й УБВК Алексей Сидорович Андреев, которого сам крестник в своих воспоминаниях почему-то называет Алексеем Алексеевичем, без упоминания фамилии.
Весьма любопытными в связи с этим мне представляются наблюдения А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), свидетельствующие о том, как со временем – под влиянием накопленного житейского опыта – менялись представления евреев-кантонистов об оптимальном «образе» крёстных родителей. «Мы, еврейчики, – вспоминал он, в частности, – были весьма разборчивы при выборе восприемников, многие из нас понимали слова «крёстный отец или мать» не столько в смысле духовных родителей, которые могли бы назидать нас в христианской жизни, сколько в смысле обыкновенных родителей, мы желали, чтобы «крёстные» вполне заменили родных отцов и матерей, так как хорошо знали, что с принятием св[ятого] крещения родные отрекутся от нас; поэтому каждый пред принятием и просил выбрать хороших, важных восприемников».(73)
Причём, сначала, по его словам, «высшим счастием» считалось «иметь крёстным отцом генерала, а матерью – генеральшу, или же, по крайней мере, полковника». «Поэтому, – отмечал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), имея в виду, видимо, в том числе, и самого себя, – нередко у таких особ было крестников 10 – 20, а у бригадного [командира] их было чуть ли не полсотни. Но скоро приходилось разочаровываться этим счастливцам; они поняли, что генералы и генеральши только номинальные их родители, которых им зачастую не удавалось и видеть, а большею частию [они] пользовались(74) лишь вниманием «слуг этих господ – лакея или старой няньки».(75) Естественно, такое пренебрежение «огорчало мальчиков», вследствие чего «вновь пожелавшие креститься» находили для себя лучшим «выбирать в восприемники людей попроще». При этом, как писал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), «даже офицеры, положение которых прежде казалось нам блестящим, видя их щеголяющими по плацу, потеряли в глазах наших значение, так как мы убедились, что они бедняги, сами живя кое-как, не могли нам ничем помочь».
В результате все евреи-кантонисты закономерно приходили к мысли, «что лучше всего избирать в «крёстные» священников и купцов», так как «от первых можно пользоваться добрым назидательным словом (до чего евреи были охотники) и по возможности материальными пособиями, а от вторых – всеми благами: купец угостит сытным пирогом и наделит всем – платочками, ножичком, бумагою, карандашами (во всём этом нуждались кантонисты), а к празднику подарит ситцевую рубаху, что считалось за великое». «Но главное, – утверждал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – нравилось быть крестником купца или зажиточного мещанина потому, что такие люди, рассуждали еврейчики, будут настоящими нашими отцами. Гражданин поведёт в праздничный день в церковь со своими детьми и научит, как молиться и креститься, и, возвращаясь домой, усадит со своим семейством за один стол, и тогда увидишь себя точно в кругу родных».(76)
Весьма любопытной в связи с этим представляется также судьба двух миссионеров «из еврей», способствовавших обращению в православие А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), о чём стоит упомянуть подробнее.
Первый из них – Ицко Берко Лейбович, поступивший «по набору в рекруты Волынской губернии Староконстантиновского уезда Теофильского общества», был зачислен в СБВК 22 июня 1841 г. Через несколько лет – 3 декабря 1844 г. – он принял православие и был наречён Николаем Васильевичем Кузнецким (фамилию новообращённый еврей получил от крестившего его священника). 23 апреля следующего года 19-летний рядовой Н.В.Кузнецкий (1-й), которому так и не удалось побывать в походах и «у дела против неприятеля», был принят «в число инвалидов Саратовских баталионов военных кантонистов».(77)
Второй – Шемуэль («Шмуль») Мошко Лейбович Ройзельман, взятый «по набору в рекруты Волынской губернии Новоградволынского уезда местечка Корца», был зачислен в СБВК 4 сентября 1841 г. В походах, как и Н.В.Кузнецкий (1-й), тоже не участвовал. 29 марта 1844 г., в 18-летнем возрасте, он принял православие и был наречён Александром Ивановичем Софроновым (фамилию получил по крестному отцу – начальнику Вольской школы /училища/ военных кантонистов полковнику И.Н.Софронову).(78)
Приняв православие во вполне сознательном возрасте, Н.В.Кузнецкий (1-й) и А.И.Софронов настолько прониклись христианским вероучением, что с завидным усердием занялись его распространением среди своих соплеменников. Причём, для пущей пользы они даже составили «два послания» к своим соплеменникам (одно – «к просвещённым уже святой верою», а второе – «к коснеющим ещё в заблуждениях иудейства»), которые епископ Саратовский и Царицынский Иаков (И.И.Вечерков) в марте 1845 г. препроводил обер-прокурору СПС графу Н.А.Пратасову.
В скором времени о двух кантонистах, проявивших ревностное желание видеть своих «ослеплённых единоплеменников просвещёнными тем же светом Христовым», стало известно самому Императору Николаю I, который пожаловал Н.В.Кузнецкому (1-му) и А.И.Софронову за их труды «по пятидесяти рублей серебром каждому» и распорядился «спросить их обоих, не пожелают ли они поступить в духовное ведомство, где с пользою служить могут впоследствии по миссионерской части».(79)
В начале двадцатых чисел сентября 1845 г. «по Высочайшему соизволению, изъяснённому в предписании командира III учебной бригады военных кантонистов от 31-го июля 1845 года за № 1573-м», Н.В.Кузнецкий (1-й) и А.И.Софронов были переданы в Казанскую епархию «к зачислению в духовное ведомство». К этому времени оба они уже были «за содействие к обращению в христианскую веру кантонистов из евреев всемилостивейше награждены – в 1-й раз в мае [1845 г.] по 50 рублей серебром и во второй в июле месяце по 150 рублей серебром каждый».(80)
Перебравшись осенью 1845 г. в сопровождении протоиерея П.И.Бибикова из Вольска в Казань и пройдя надлежащее испытание в Правлении Казанской Духовной Семинарии (КДС), Н.В.Кузнецкий (1-й) и А.И.Софронов сразу же развернули среди евреев-кантонистов КБВК миссионерскую работу. Причём, страдавшие от отсутствия «живой связи» со своими «косноязыкими» подопечными батальонные законоучителя моментально осознали и оценили их незаменимость для этого рода деятельности.
«Поступившие в Казанское епархиальное ведомство из кантонистов евреи [Н.В.]Кузнецкий и [А.И.]Софронов, – писал, в частности, 19 октября 1845 г. местному епархиальному архиерею надзиравший за деятельностью законоучителей КБВК протоиерей Казанского Петропавловского собора В.П.Вишневский, – по моему замечанию, с пользою могут быть употребляемы при увещании кантонистов евреев, потому что, кроме еврейского языка, как древнего, так и новейшего, они знают достаточно русский, что доказало собеседование законоучителей с евреями в прошлую среду (17 числа сего октября), при коем [Н.В.]Кузнецкий и [А.И.]Софронов передавали слова законоучителей евреям на их языке и в удостоверение их – читали им же и объясняли пророчества о мессии по еврейскому тексту, и тем вовлекали евреев в разговор, чего с одним русским языком трудно от них допытаться».(81)
24 декабря 1845 г. ректор КДС направил архиепископу Владимиру (В.К.Ужинскому) представление с просьбой «посвятить их обоих в стихарь», обосновывая это тем, что «присланные в Казанскую епархию миссионеры, поступившие из кантонистов в духовное звание, Николай Кузнецкий и Александр Софронов, ревностно и с желаемым успехом занимались обращением евреев кантонистов Казанских баталионов в христианство». И уже на второй день – 25 декабря – местный епархиальный архиерей совершил их посвящение в стихарь в Казанском Кафедральном Благовещенском соборе.(82)
11 марта 1849 г. – по «окончательном испытании в науках», пройденных в КДС, несмотря на свою молодость, Н.В.Кузнецкий (1-й) был принят в Казанскую Духовную Академию.(83) В 1853 г., после её окончания, он был утверждён в степени кандидата богословия, в дальнейшем служил в Полтаве. Об А.И.Софронове известно, что он служил также в Одессе.
После отъезда Н.В.Кузнецкого (1-го) и А.И.Софронова в Казань миссионерские обязанности, помимо священников, возложили на себя А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) и ещё несколько «новообращённых», в лице уже упоминавшихся выше Н.П.Громова, Н.В.Кузнецкого (2-го) и Н.И.Софронова.
По словам А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), «из четырёх новообращённых составилась в г[ороде] Вольске как бы миссия»: «Одно было у нас на уме: – писал он, – пещись об обращении израиля ко Христу. Мы постоянно пребывали в единодушии, читали вместе слово Божие и усердно молились Иисусу Христу, чтобы он руководил нас немощных в важном, предстоящем деле».(84)
Вообще, 1845 г. и несколько последующих лет оказались в СБВК необычайно «урожайными» по части крещения евреев-кантонистов. Как вспоминал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), когда он «сподобился принять Православие (это было в 1845 году), в один день в реке Волге, в гор[оде] Вольске, крестилось более 600 евреев».(85)
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) вспоминал, например, что П.И.Бибиков призвал его и других новокрещённых евреев, объявив им, что «жатвы предстоит много, а делателей мало», указав, что в Вольск назначено «до 500 человек рекрутов из евреев».
«Наступил день, – продолжал он, – в которой надлежало прийти партии. Мы отслужили молебен Спасителю и, призвав его в помощь, пошли встречать своих единоплеменников, между которыми нашли много земляков. Скоро мы подружились, читали землякам в ротах и командах слово Божие на еврейском языке, а это имело большое влияние на слушателей. Дело обращения неверующих ко Христу пошло так быстро и счастливо, что нельзя было не удивляться помощи Божией, чудно явившейся для израиля в малом г[ороде] Вольске! Все так единодушно трудились для спасения ближнего, что и граждане и жёны их не мало способствовали успеху в святом деле. В короткое время Господь благословил наш общий труд. Все 500 человек изъявили желание быть христианами».(86)
Сохранились и описания торжества массового крещения евреев-кантонистов в Волге. «Назначенный день для сего священного дела, – писал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – был день майский, день самый благоприятный. Казалось, что и самое небо приветствовало израильтян, грядущих от тьмы, к свету. Поутру, в 8 часов, потянулись длинные ряды юных воинов, желавших приступить к святому крещению, и были сопровождаемы баталионной музыкой до самого парадного места, где уже ожидало их православное духовенство, многие граждане и восприемники с восприемницами.
Торжественно двинулась вся процессия с хоругвями к Волге. Впереди шло духовенство и военные чины; а за ними кантонисты, готовящиеся принять св[ятое] крещение; на Волге был устроен Иордан.
Священники стали на приготовленные им места; за ними стали восприемники и восприемницы с крестниками. Начался обряд таинства св[ятого] крещения. Нельзя изобразить той величественной картины, какая представилась зрителям в эти священные минуты!… Вся церемония снята была с натуры художником Шуевым и представлена была высшим военным начальством в Бозе почившему Государю Императору Николаю Павловичу, вместе с представлением о всех сотрудниках в обращении евреев в христианство. Каждый из участвовавших в богоугодном деле был Высочайше награждён, в том числе и я».(87)
За содействие «в обращении евреев ко Христу» 22 января 1848 г. А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) был произведён в унтер-офицеры.
В 1849 г. он был направлен с миссионерскими целями в 1-й Учебный карабинерный полк. Следуя через Саратов, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) имел возможность присутствовать здесь на архипасторском богослужении и лично пообщаться с новым епископом Саратовским и Царицынским Афанасием (А.В.Дроздовым), вынеся из этого самые лучшие впечатления.
Прибыв в полк, он «неожиданно встретился с прежним товарищем, Иудейского закона» (своим земляком, происходившим из Тульчина Подольской губернии), которому был «поручен родителем, как старшему летами», для того, чтобы тот хранил его «в своём законе». «И однако ж, – отмечал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – ему не удалось соблюсти меня в Иудействе, хотя он, в бытность со мною в баталионе кантонистов, и весьма заботился об этом. Мне же Господь Бог помог обратить его в Христианство, не взирая на то, что он был ревнителем веры предков своих и хранителем предания Раввинов».(88)
Свои беседы о Христе с другом, которого А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) называл Авраамом (в другом месте – Абрамом Богдановым), он изложил в изданной в 1859 г. в Санкт-Петербурге книге «Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии».
Особенностью нового места служения миссионера «из еврей» было то, что теперь ему приходилось иметь дело не с кантонистами, а с «закоренелыми солдатами». Однако, будучи вначале встречен весьма враждебно, вскоре он смог расположить к себе и местному священнику многих соплеменников и убедить их принять православие. Тот же самый Абрам Богданов, по словам А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), «почти каждый день приводил по десяти человек к священнику». Любопытно также, что при этом сам новообращённый миссионер во время своих проповедей-бесед с евреями иногда употреблял приёмы, применявшиеся иудейскими проповедниками (например, предваряя проповедь, ударял рукой по столу для привлечения к себе внимания).
Всего, по утверждению А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), «в течение года, до 400 человек евреев, бывших в полку, приняли христианство, а в начале другого года, из вновь прибывшей партии Гродненской губернии, усердием священника, старанием моим и новообращённого А.Богданова, ещё 190 человек приняли святое крещение».(89)
По его признанию, сделанному в предисловии к книге «Торжество христианского учения над учением Талмуда…», всего – в 1-м Учебном карабинерском полку «и других заведениях кантонистов» – он обратил в православие «до 500 человек» евреев.(90) В 1851 г. за «успешное содействие к обращению кантонистов из евреев» А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) был «Высочайше награждён денежно».
Однако в скором времени, из-за тяжёлой болезни (приобретённого вследствие переохлаждения «паралича оконечностей ног», как выражался сам А.А.Алексеев /В.Ю.Нахлас/), он вынужден был подать в отставку. Причём, сами обстоятельства, при которых миссионер «из еврей» получил это заболевание, достаточны для того, чтобы внушить искреннее уважение к этому человеку. Как правило, в своих автобиографических «отступлениях» А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) ограничивался лишь констатацией своего тяжёлого заболевания. Только в «Автобиографии христианина из евреев» он позволил себе рассказать о произошедшем подробнее.
«Мне предписано было начальством, – писал он, – отправиться с несколькими евреями-кантонистами в г[ород] Н. На пути предстояло нам обойти небольшую речку, на которой был наведён худенький мостик, состоявший из двух досок и немногих хворостин. Мостик этот навёл на всех нас ужас; но я первый решился перейти его. За мною пошли и все прочие. Последний кантонист качнул, по шалости или в испуге, как-то доску,- и закричал: «погибаю!» – я бросился спасать его и подал ему руку. Он так сильно ухватился за меня, что мы оба упали в воду. В мокрых шинельках мы прошли почти 10 вёрст, и жестоко простудились, – кантонист скоро от простуды умер, а у меня отнялись ноги; этого мало, я даже и сидеть не могу от страдания спинного позвоночного столба. Но и в этом несчастном положении мне желательно быть полезным обществу, если не делом, то словом».(91)
В дальнейшем к параличу добавилось ухудшении зрения, вследствие которого к концу жизни А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) практически ослеп. Но, тем не менее, он дожил до преклонного по тем временам семидесятилетнего возраста, оставаясь благодарным Богу за свою жизнь и обретение истинной веры.
За веру и правду
После выхода в отставку, поселившись в Новгороде, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) занимался, главным образом, учительской, писательской и переводческой деятельностью.
В середине 1850-х гг., будучи уже тяжело больным, он (вместе со своим товарищем – другим миссионером из евреев А.Тюльпановым), по совету своего бывшего кантонистского начальника полковника И.Н.Софронова, выступил в качестве добровольного переводчика-эксперта в судебном процессе по нашумевшему «Саратовскому делу», по которому ряд евреев-иудеев обвинялись ритуальном убийстве двух христианских мальчиков Феофана Шерстобитова (десяти лет) и Михаила Маслова (одиннадцати лет). При этом А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), несмотря на свои антииудейские убеждения, старался доказать должностным лицам и самому местному епархиальному архиерею необоснованность обвинения заподозренных евреев из числа солдат саратовского гарнизона.
Свои доводы и наблюдения по прошествии тридцати лет А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) – в достаточно доступной и интересной манере – изложил в книге «Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию?», написанной и изданной в 1886 г. в Новгороде.(92)
Среди предубеждений относительно евреев, с которыми ему приходилось бороться, было немало таких, которые носили суеверно-фантастический характер: например, утверждение о том, что они страдают прирождёнными еврейскому племени заболеваниями – паршой и чесоткой, излечиться от которой им невозможно без христианской крови. При этом А.А.Алексееву (В.Ю.Нахласу) пришлось по нескольку раз доказывать, что таковые не имеют под собой обоснования, указывая, к примеру, что: «Многие евреи, правда, страдают чесоткою, паршою, но болезни эти, повторяю, не прирождены; оне гнездятся у них благодаря неряшливому образу жизни. Как не быть им, и особенно фанатику-хасиду, пархатым, когда голова его вечно преет под ермолкой(93), и не чешет её целую неделю, только по наступлении шабаша вычешет и то не ради плотской чистоты, а ради священного дня – субботы. Что упомянутые болезни не прирожденны евреям, подтверждается, наконец, и тем, что многие образованные евреи, не придерживающиеся порядка талмудической жизни, не имеют паршей».(94)
Одновременно, исходя, по большей части, из собственных наблюдений, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) утверждал, что среди иудеев не существует такой секты, «которая бы видела спасение в крови», заявляя, что «никакой еврей не решится на человеческие жертвоприношения».(95) Однако его аргументация в пользу данного утверждения не являлась достаточно обоснованной и не была признана исчерпывающей. Любопытно, что одним из оппонентов А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) выступал известный историк Н.И.Костомаров, аргументы которого, впрочем, также не отличались убедительностью и основывались только на исторических свидетельствах.
Дело в том, что А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), будучи хорошо осведомлённым о религиозных традициях, обычаях и бытовой жизни хасидов («талмудистов»), судил по ним обо всех иудеях («новоиудеях»). Позднее известный языковед, историк и публицист священник М.Ф.Архангельский справедливо замечал, хотя и несколько по иному поводу, что он «по прежним своим убеждениям, принадлежал, видно, к самой многочисленной секте раввинистов, и едва ли знаком сам с религиозным состоянием других иудейских сект, не так обширных по числу своих последователей».(96)
Экспертное участие А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) в затянувшемся расследовании, помимо прочего, было затруднено вследствие прогрессирующего заболевания. «Расстроенное здоровье моё, – вспоминал он, – с каждым днём ухудшалось настолько, что я уже не мог ходить в следственную комиссию: я был поражён параличом оконечностей ног и отправлен в городскую больницу».(97) Несмотря на это, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) принял участие в работе двух составов следственной комиссии, но в итоге ему пришлось всё же оставить процесс.
В 1859 г., как уже отмечалось ранее, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) «составил» сочинение под названием «Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии», цель которого, по его словам, «была та, чтобы сколько-нибудь открыть сынам израиля их заблуждение и указать им, что вера христианская есть вера святая и истинная». В том же году книга была издана в Санкт-Петербурге, в типографии Департамента уделов Министерства Императорского Двора, другим уроженцем Подольской губернии – известным проповедником и основателем «духовного учёно-литературного» журнала «Странник» священником В.В.Гречулевичем (впоследствии – епископом Могилёвским и Мстиславским Виталием). Печатать её было позволено 30 марта 1859 г. цензором Санкт-Петербургского Комитета Духовной Цензуры архимандритом Фотием (А.А.Романовским).(98)
«Труды мои, – отмечал позднее А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – достигли своей цели. Многие из израильтян, читавшие мою книгу, старались отыскивать меня, и по долговременном беседовании со мною, принимали святое крещение».(99)
Достаточно благожелательно приняла её и церковная критика. «Книга г[осподина] [А.А.]Алексеева, – отмечал, например, священник М.Ф.Архангельский, готовивший в журнале «Странник» раздел «Библиография», – по нашему мнению, была бы полезна всякому израильтянину, ожидающему Мессии, давно уже пришедшего и совершившего дело искупления. Но кто заставит его взять в руки подобную книгу? Затем, она может иметь благотворное действие на тех из Иудеев, которые благодатию Христовою предрасположены к вере православно-христианской, равно как и на тех из христиан, кои, обратившись из иудейства, в минуты искушения подвергаются душевной борьбе между новою верою и старыми убеждениями. По особенному свойству объяснения текстов св[ященного] Писания о лице Мессии, сей труд очень годится и православному священнику, при его беседах с Иудеями, ищущими Христовой веры».(100)
Одновременно с этим М.Ф.Архангельский выражал сожаление, что «в русской духовной литературе нет ни одного полного и подробного изложения новоиудейской талмудической религии со стороны её догматов, нравственности и богослужения». «Такая книга, – добавлял он, – была бы у нас явлением и любопытным и полезным, как в религиозном, так и в гражданственном отношениях, особенно в настоящее время, когда вопрос о Евреях принадлежит к числу вопросов современной политики».(101)
Именно, по преимуществу, в этом направлении и начал работать А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), благодаря чему к нему вскоре пришла всероссийская известность. В 1861 г. в Новгороде была издана его работа «Богослужение, праздники и религиозные обряды нынешних евреев», переиздававшаяся в 1863 и 1865 гг.
В предисловии к её второму, исправленному и дополненному, изданию, указывая на вышедшую недавно книгу «Торжество христианского учения над учением Талмуда…», он отмечал, что сочинение это «обратило на себя внимание многих, так что читатели желали, чтобы в нашей литературе появлялось побольше подобных сочинений о новоиудейской религии». «Конечно, – продолжал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – я, как природный еврей, имея об этом достаточные сведения, мог бы удовлетворить подобному желанию и в означенной книге, но там такие подробности были неуместны.
Поэтому в 1861 г. я отдельно написал то, что весьма любопытно знать о Богослужении, праздниках и религиозных обрядах нынешних евреев. Это сочинение привлекло немало читателей, так, что в скором времени число напечатанных экземпляров разошлось с лестным о них отзывом и ещё вновь потребовалось, со стороны читающей публики, такое же издание, почему, дополнив некоторые места в моём сочинении касательно древнего и нынешнего еврейского Богослужения с присовокуплением многих других, интересных предметов, относительно праздников нынешних евреев, я издал вновь означенную книгу и смею думать, что всякий прочтёт её охотно».(102)
В 1867 г. в столичном журнале «Духовная Беседа» за подписью «Учитель Александр Алексеев» были напечатаны его «Воспоминания еврея, принявшего православно-христианскую веру»(103), а затем – статья «Несколько слов о том, как думают в настоящее время евреи о христианах, и каковы их отношения к ним»(104).
В 1868 г. вышла его книга «Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора», в «Духовной Беседе» были опубликованы статьи А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) «Вероучение и толки нынешних евреев о Мессии»(105), «О кагале и его влиянии на евреев»(106) и другие, а в «Новгородских губернских ведомостях» – «Автобиография христианина из евреев».
В 1869 г. в той же «Духовной Беседе» была помещены его работы: «О еврейских братствах – “хеврес”»(107), в которой достаточно подробно рассказывалось о замкнутых группах («братствах»), существовавших в иудейской среде, и «Суждения о мерах к обрусению евреев»(108).
В 1872 г. были изданы «Беседы православного христианина из евреев с новообращёнными из своих собратий об истинах святой веры и заблуждениях талмудических, с присовокуплением статьи о Талмуде», которые затем переиздавались в 1875 и 1897 гг.
В опубликованной в 1875 г. в «Церковном Вестнике» (издававшемся при Санкт-Петербургской Духовной Академии) рецензии на второе издание книги говорилось, в частности по вопросу миссионерской деятельности в еврейской среде, что «наша научная литература, сколько нам известно, доселе не представляла ни одного полемического сочинения, специально приспособленного к этой цели, если не считать наставлений церковно-административных по этому предмету, содержащихся в «Уставе духовных консисторий» и дополнениях к нему, а также наставлений литургических, печатающихся в Требнике». «Сочинение г[осподина] [А.А.]Алексеева, – утверждалось далее, – печатавшееся некогда по частям в «Духовной Беседе», изданное потом автором в виде отдельной книги, вышедшей ныне вторым изданием, до некоторой степени восполняет этот пробел, хотя и не отличается всею тою полнотою и глубиною исследования, какой можно было бы пожелать в настоящем случае».(109)
При этом отмечалось, что «лучшую часть сочинения» составляет «вторая его половина, где автор с большею компетентностию говорит о предмете, ближе ему известном – о талмуде и ново-иудейской религии».
В предисловии к третьему – дополненному – изданию книги «Беседы православного христианина из евреев с новообращёнными из своих собратий…», увидевшему свет в Новгороде в 1897 г., А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) писал: «Беседы эти, печатавшиеся предварительно в Духовном журнале и изданные отдельною книгою в свет почти 25 лет тому назад, были весьма милостиво приветствованы Духовенством многие епархий(110), так что скоро пришлось повторить это издание, которое также имело значительный успех. Достаточно сказать, что одною Енисейскою Консисториею было потребовано от меня 200 экземпляров. Немало было выписано этих бесед Каменец-Подольскою Консисториею, Могилёвскою, Варшавскою, Астраханскою и другими. Вот, что между прочим писал мне о беседах приснопамятный Высокопреосвященный Платон Архиепископ Рижский, впоследствии – Митрополит Киевский: “Прочесть беседы ваши во второй раз не есть трата по пустому времени. Господь да благословит труды ваши на пользу Святой церкви”.
На беседы продолжаются требования и до настоящего дня, но оне все давно разошлись».(111)
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) много публиковался в периодических церковных и светских изданиях: в том числе, в журнале «Духовная Беседа» и приложении к нему (официальном разделе) «Церковная Летопись», журналах «Странник» и «Домашняя Беседа», издававшихся в Санкт-Петербурге, в «Киевских Епархиальных Ведомостях» и газете «Новгородские губернские ведомости».
Заметное сочувствие к его просветительно-миссионерской деятельности проявлял редактор «Духовной Беседы» духовный писатель, протоиерей И.К.Яхонтов. На страницах этого журнала и приложения «Церковная Летопись» были опубликованы статьи А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа): «Как смотрят евреи на нарушение государственных законов» (1868 г.), «О еврейской присяге» (1868 г.), «О суевериях и предрассудках евреев» (1868 г.), «Вероучение и толки нынешних евреев о Мессии» (1868 г.), «О кагале и его влиянии на евреев» (1868 г.), «О еврейских братствах – “хеврес”» (1869 г.), «Суждения о мерах к обрусению евреев» (1869 г.), «Правда о русских и, так называемых, польских евреях» (1870 г.), «Талмудический рассказ о разорении Иерусалима» (1870 г.),(112) «О религиозном движении современных евреев» (1870 г.),(113) «Талмудические сказания о храме иерусалимском и о богослужениях, совершавшихся некогда в нём» (1872 г.), «Русское законодательство о евреях и противодействие оному со стороны кагала» (1873 г.), «Толкования раввинов на книгу: “Песнь Песней”» (1873 г.),(114) и другие.
В журнале «Странник», издававшемся в Санкт-Петербурге священником В.В.Гречулевичем, были помещены его работы «Религиозная и общественная жизнь современных евреев» (1881 г.)(115) и «О кагале» (1882 г.)(116), в «Домашней Беседе» – «Встреча православного христианина из евреев с прогрессистом-евреем» (1873 г.), в «Киевских Епархиальных Ведомостях» – «Приют в С.-Петербурге для крещаемых и крещённых в православную веру еврейских детей» (1873 г.), и другие.(117)
Впоследствии многие из них были переработаны в отдельные издания.
Написанные и «составленные» А.А.Алексеевым (В.Ю.Нахласом) многочисленные, неоднократно переиздававшиеся труды (огульно объявленных позднее иудеями «антисемитскими» и порочащими Талмуд), не потеряли научной и миссионерской актуальности и по сей день. Среди них: «Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии» (Санкт-Петербург, 1859 г.), «Богослужение, праздники и религиозные обряды нынешних евреев» (Новгород, 1861, 1863, 1865 гг.), «Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора» (Новгород, 1868 г.), «Беседы православного христианина из евреев с новообращёнными из своих собратий об истинах святой веры и заблуждениях талмудических, с присовокуплением статьи о Талмуде» (Санкт-Петербург, 1872 г., Новгород, 1875, 1897 гг.), «Уважение евреев к священному писанию и заботливость об изучении его» (Новгород, 1878 г.), «Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам» (Новгород, 1882 г.), «Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал» (Новгород, 1882, 1891 гг., Санкт-Петербург, 1896 г.), «Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию?» (Новгород, 1886 г.), «Об обетованном Мессии, по поводу толков современных евреев-талмудистов и маловеров из христиан, неправомудрствующих об Иисусе Христе» (Новгород, 1886, 1898 гг.), «О религиозном движении евреев и распространении христианства между ними» (Новгород, 1895 г.).
Несколько особняком от них стоит изданная в 1875 г. в Новгороде книга под названием «Краткое описание Новгородского Юрьевского первоклассного монастыря, и несколько слов о настоятеле его Архимандрите Фотие и о благотворительнице обители – Графине Анне Алексеевне Орловой-Чесменской», в качестве автора которой был обозначен Александр Алексеев. Следует думать, что это был именно А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас).(118) В предисловии под заголовком «Посвящается новгородцам» автор писал, что «эта небольшая книжечка» имеет целью помочь им узнать, «чем богат Юрьев монастырь», «каким сокровищем обладает» обитель и «какое боголепие в её храмах».(119)
«Новгородская тематика» нашла также отражение в статье А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) «Благотворительность новгородских евреев», опубликованной в 1869 г. в «Новгородских губернских ведомостях», «монастырская» – в небольшой книге «Бывший еврей за монастыри и монашество», изданной в 1875 г. тиражом 2,2 тысячи экземпляров.(120)
Как видно уже из названий большинства книг и статей, многие из них предназначались не только для евреев, но, в значительной мере, для людей православных, имевших достаточно смутное представление об иудаизме и его последователях. Причём, в поздних своих трудах, написанных в эпоху бунтующего нигилизма, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) больше внимания уделял контрдоводам в защиту самого христианства, нежели наступательным миссионерским «технологиям».
Так, в предисловии к книге «Об обетованном Мессии…», увидевшей свет в 1886 г., он, в частности, писал: «Православный христианин нередко смущается безверием еврея и хочет ему в этом помочь, а еврей отворачивается от его доброго слова, а иногда прямо говорит: «ваш Христос не Мессия; если бы он был нам желанный Мессия, то мы не страдали бы так: Он совершил бы спасение Израиля, собрал бы нас от всех стран земли, ввёл бы в Иерусалим, устроил бы там царство Израиля и Сам бы царствовал над нами, как сказано в священном писании. А ваш Христос сделал ли это?» Христианин нередко не знает, как нужно отвечать на это, а еврей остаётся в прежнем заблуждении. В виду сего и составлена эта маленькая книжка; цель её – уяснить христианские истины и если не вразумить, то обличить заблуждающегося в вере еврея. Прими же её благосклонно читатель христианин на пользу души и выступи при удобном случае с ней, как Давид с прящёю, против супостатов веры Христовой, которых теперь немало, и не только среди евреев, но, к прискорбию, и между христианами; они заявляют громко и бесстыдно о своём безверии и многих неопытных в вере христианской увлекают в погибель. Сражайся же верующий за веру Христову с кем бы то ни было – иудеем или утратившим веру христианином. Помни заповедь Христову: кто исповедует Меня пред людьми, исповедую его и Я пред Отцом Моим Небесным».(121)
Показательно при этом, что, будучи резким противником и обличителем талмудического учения и сторонником сохранения «черты оседлости», А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) никогда не стыдился своего еврейского происхождения, а, напротив, где только мог подчёркивал его. Указание на его еврейское происхождение имеется в названиях многих книг А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), свои статьи он иногда подписывал: «Учитель из евреев Александр Алексеев» и «Бывший военный учитель из евреев А.Алексеев».
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) искренне желал добра своему народу, полагая, что поступательное развитие и духовный прогресс еврейства, реальная социализация его соплеменников и налаживание дружеских отношений с представителями других народов возможны только в русле признания ими своим истинным мессией Иисуса Христа и исповедания христианства. Самыми же большими и опасными препятствиями на этом пути он считал Талмуд и кагал, которые заставляли евреев замыкаться в искусственно сконструированном ими религиозном и социальном пространстве, всё больше погружаясь в противостояние с государством и «внешним» обществом, суеверия и косность, создавать тайные организации и противопоставлять себя всему остальному миру.
«Более 2000 лет уже, – писал А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) в статье «О еврейских братствах – “хеврес”», – как европейцы прилежно изучают жизнь евреев, и настолько же с нею теперь знакомы, насколько они её знали 2000 лет тому назад. И ещё многие годы пройдут, а мы всё-таки можем остаться в неведении о евреях, если не обратим внимания на кагал и братства».(122)
В другой статье – «Суждения о мерах к обрусению евреев» – он делал вывод, что «еврейский вопрос может быть тогда только решён, когда евреи научатся жить по-русски и будут смотреть на жизнь не с точки зрения Талмуда и кагала; заявлениям их, что они искренно хотят быть русскими, будем верить тогда лишь, когда они докажут это не на словах, а на самом деле; когда докажут они, что они честные и верные граждане русской земли; тогда права, которых теперь так домогаются евреи, сами собой дадутся им, и тогда будет мир и любовь между сынами России и сынами израиля, чего мы от души и желаем».(123) Это же явствовало и из всех других работ А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа).
Постоянно указывая на противоречия, несуразности и откровенно фантастические сюжеты, наличествующие в талмудическом учении, он констатировал, что «громадная пропасть отличает в действительности нынешних евреев от их древних предков: пропасть эта – талмуд». «У современного еврейства, – уточнял А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – своя религия, так называемое «новоиудейство», установленная раввинами и отличающаяся во многом от ветхозаветной: тут и вероучение своеобразное, и множество предписаний талмуда и масса особенностей, которых крепко придерживаются современные евреи и которые в свою очередь кладут на них столь заметную печать замкнутости и обособленности».(124)
Чтобы освободить евреев от гнёта предрассудков и сделать из них законопослушных граждан, он предлагал «русскому правительству»: ликвидировать кагальную систему, «уничтожить кагальников, – да не на бумаге, а на самом деле, так, чтобы память о них исчезла», сделать так, чтобы ни одно из их установлений не было приводимо в исполнение, «уничтожить все те иудейские братства (хеврес), которые не имеют никакого основания в законе Моисея, а учреждены талмудистами-коноводами единственно для своего властолюбия и корыстолюбия», отменить «всякое самовольное отлучение кагальниками евреев от синагоги», запретить «молитвенные дома(125), кроме тех, где совершается Богослужение», дабы «не производились бы там попойки разного рода, устраиваемые нередко евреями, по научению кагальников» («словом, чтобы дом молитвенный не был сборищем фанатиков-талмудистов, готовящихся в кагальники»).(126)
Резко отрицательное, критическое отношение миссионера «из еврей» к учению Талмуда и кагалу, подкреплённое многочисленными аргументами, примерами и ссылками, вызывало крайнее раздражение в иудейской и либерально-еврейской среде. В 1908 г., уже после смерти А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), Ю.И.(И.И.)Гессен писал о нём в «Еврейской Энциклопедии», что: «Являясь врагом еврейской религии и стараясь убедить евреев в том, что Иисус есть ожидаемый Мессия, [А.А.]А[лексеев] в своих сочинениях не ограничивается миссионерскими задачами; он порочит Талмуд («Талмуд разрешает при случае пользоваться христианским добром»), клевещет на раввинов как попустителей при совершении преступлений, обвиняет еврейское население в нежелании подчиняться государственным законам (причём делает ссылку на то, что евреи спасали своих детей от ужасной судьбы кантонистов), предостерегает против расселения евреев по стране и проч[ее]. Казарменная жизнь наложила свою печать на сочинения [А.А.]А[лексеева], человека вообще малообразованного: они грубо написаны; но именно эта внешняя упрощённость придает клевете убедительность в глазах простого читателя, которому сочинения [А.А.]A[лексеева], по своему изложению, легко доступны».(127)
Очевидно при этом, что клеветал на покойного А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) сам Ю.И.(И.И.)Гессен, когда утверждал о его малообразованности и «грубом» стиле и «упрощённости» работ этого одного из наиболее глубоких знатоков еврейской жизни и прекрасного литератора. Что же касается «порочащих» и «клеветнических» утверждений А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), то они, как правило, всегда были снабжены обширными ссылками на источники, цитатами и терминами на еврейском языке (иврите): в том числе, и по части трактовок Талмуда в отношении разрешения пользования имуществом неевреев (которое «всё равно, что пустыня свободная»)(128).
Весьма показательно, что в той же статье Ю.И.(И.И.)Гессена содержатся весьма положительные отзывы о роли А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) в расследовании «Саратовского дела», во время которого тот, «вместе со своим товарищем, упорно доказывал лживость навета», а только что приниженные качества сочинений А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) расцениваются как придающие «известную ценность его книжке «Употребляют ли евреи христианскую кровь?» в деле борьбы с ритуальными наветами.(129)
Миссионер «из еврей» внимательно следил за российской и зарубежной прессой, был в курсе всех значимых публикаций и вновь появляющихся книг по «еврейскому вопросу», подвергая их подробному анализу и обобщению. Так, например, его статья «Правда о русских и, так называемых, польских евреях», помещённая в пяти номерах за 1870 г. «Духовной Беседы», представляла собой критический разбор книги «О польских евреях», изданной в 1869 г. в Вене.(130)
Во время постниколаевской либерализации российского общества многие из начинаний покойного императора были подвергнуты резкой критике. В значительной мере это касалось политики Императора Николая I в области решения «еврейского вопроса», которая в процессе дальнейшего либерального «переосмысления» и откровенного передёргивания фактов была представлена в самом мрачном антисемитском свете. Достаточно заметить, что до сих пор миссионерско-кантонистская «карта» разыгрывается некоторыми еврейскими политиками и «историками» для раздувания «модной» темы «русского холокоста».
В своих работах А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) неоднократно обращал внимание на лицемерие либералов, которые, рассуждая с пеной у рта об отсутствии в России свободы, ущемлениях прав евреев-иудеев и «происках» православных миссионеров, категорически не приемлют иного мнения и намеренно искажают историю.
Так, в книге «Обращение иудейского законника в христианство…», увидевшей свет в 1882 г. (то есть уже после убийства Императора Александра II), он, в частности, писал: «Дело обращения евреев в христианство очень много занимало христианское общество первенствующей церкви. Святые Апостолы, положившие начало этому великому делу, умирали за него. Церковь Христова и ревностные учители её во все времена также много полагали трудов для этого святого дела. Даже в наше время, именно в [18]40-х годах, многие усердно заботились об обращении евреев в христианство: трудились одинаково, как пастыри церкви, так и правительство. В Бозе почивший император Николай Павлович с любовию заботился о сём великом христианском деле: это может во всеуслышание засвидетельствовать пишущий сии строки, который, благодаря Его монаршей заботливости и попечению сам сделался православным христианином*) ( *) А признаюсь, что я, будучи по воспитанию ревнителем иудейства, был врагом Иисуса Христа и христианства). И сколько радости доставляло тогда христианскому обществу то, что мы, ученики школы кантонистов, из неверующих иудеев сделались православными христианами! Они, усыновляя нас от купели св[ятого] крещения, восхищались нами, как собственными детьми; только евреям это сильно не нравилось. Они злобились на нас за оставление веры иудейской и принятие христианства. Желая повредить этому святому делу, они прокричали на весь свет, что в школе кантонистов их детей принуждают принимать христианство, хотя это сущая ложь, – читатель увидит ниже, как нас там обращали к вере во Христа, тем не менее, плачевный голос евреев не остался бесследным. Нашлись защитники израиля, особенно на западе, и защитники сильные, конечно, евреи, которые раздували этот несправедливый голос израиля. И евреи достигли желанной цели. Положена была некоторая преграда обращению евреев в христианство. Не говоря уже о том, что выносил от своих единоверцев еврей, задумавший принять христианство: его преследовали, гнали всячески, гнали родные, знакомые, близкие и даже посторонние лица и особенно кагал. Только пастыри Христовой церкви помогали, сколько могли, несчастным выйти из трудного положения. Евреи устроили дело так, что и внутри России дело обращения евреев в христианство получало, как мы сейчас говорили, преграду на каждом шагу: потребовалось для желающего перейти в христианство увольнение из общества, а известно, как члены еврейских обществ – кагальники относятся к такому делу, они скорее готовы засадить такого в тюрьму, чем дать согласие на увольнение его от общества для перехода в христианство».(131)
С конца 1863 г. в Санкт-Петербурге начало функционировать «Общество для распространения просвещения между евреями в России» либеральной направленности, во главе которого стоял Комитет под председательством Е.Г.Гинцбурга. Узнав об этом, А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) вначале даже «порадовался тому, что, наконец, нашлось общество, которое взялось просвещать наших евреев, конечно, в русском духе». Желая «вернее узнать о действиях этого общества», в 1866 г. он специально съездил в столицу и «был дважды в еврейском комитете», оказавшись, однако, весьма разочарованным от услышанного там.
«В первый раз нашего посещения, – описывал свой визит А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас), – находившиеся там чада израиля, члены комитета, действительно показывали себя либеральными людьми; они в один голос кричали о своём прогрессивном направлении, величая себя русскими, и чуть не при каждом слове заявляли, что ныне нет уже между евреями прежних фанатиков – талмудистов, а существуют евреи Моисеева закона, и что они то же самое, что и русские, а отличаются лишь одним своим исповеданием закона Моисея. Но такие речи слышал я в комитете только в первый день; во второй же день услышал там уже совсем другое. Евреи запели тогда другим голосом, особенно, когда я вступил в длинный религиозный разговор с ними. Наши мнимые прогрессисты и слушать не хотели, что религия христиан есть религия Богом данная, – та самая, которую очами веры провидели ветхозаветные патриархи и пророки. Когда я начал доказывать это словами св[ященного] Писания и подтверждать ими евангельские истины, то один из евреев остановил меня и, не дав закончить речь, спросил: «Не вы ли издали книгу “Торжество христианского учения над учением Талмуда”»? – Да, сказал я. – «Помилуйте, – возразил он, – может ли Евангелие превосходить наш закон; оно никогда не может даже сравниться с законом Талмуда. Ваше Евангелие может нравиться только гоимам, т[о] е[сть] христианам». Этот еврей столько наговорил при мне оскорбительного против христианского учения и против христианства вообще, что я, истинно говорю, выходя из комитета, как бы поруганным, душевно поскорбел, что вошёл туда. После этого я пришёл к тому убеждению, что комитет просвещает русских евреев не тем светом, которым бы надлежало».(132)
А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) был знаком со многими известными российскими православно-церковными и общественными деятелями, богословами, учёными и писателями, в том числе, основоположником русской библейско-исторической школы, профессором Санкт-Петербургской Духовной Академии, выдающимся филологом, протоиереем Г.П.Павским.
Известно, что А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) продолжал заниматься писательской деятельностью практически до самой своей смерти, будучи совсем парализованным и практически слепым. Так, в предисловии к третьему изданию книги «Беседы православного христианина из евреев…» он писал: «Чувствуя близость своей кончины, (так как я имею уже более 70 лет и нахожусь в параличе и, кроме того, лишён зрения), и желая оставить по себе благую память братьям и тем послужить христианскому делу – Св[ятой] церкви, я решился при всей немощи своей напечатать мои беседы об истинах Св[ятой] веры.
Смею думать, что пастыри Христовой церкви и в настоящей книге найдут всё то, что нужно для беседы в деле веры с евреем, и христиански отнесутся к болезненному слепцу – её автору».(133)
Согласно сведениям из «Российской Еврейской Энциклопедии», скончался А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) в 1895 г.(134), однако, принимая во внимание вышеозначенное предисловие, эта дата, достаточно распространённая уже в других публикациях, представляется спорной. В настоящее время в православной среде его имя практически забыто, а в иудейской – подвергнуто поруганию. В связи с этим считаю, что биография А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) и его богатое миссионерское, публицистическое и, в известной мере, литературное наследие нуждаются в серьёзном изучении и обобщении.
Игорь Евгеньевич Алексеев, кандидат исторических наук (г. Казань)
Примечания:
(1) См.: Алексеев И. Е. Еврейский крест (история обращения в православие евреев в Казанской епархии в 1820 – 1850-х гг.). – Казань: ООО «Астория», 2005. – 294 с. – (Серия «Дети Сиона на берегах Итиля»)
(2) В первом томе «Еврейской Энциклопедии», изданном в 1908 г., была помещена написанная Ю.И.(И.И.)Гессеном статья «Алексеев, Александр», которая, по большей части, носила «обличительный» характер. (См.: Ю.Г. Алексеев, Александр// Еврейская Энциклопедия. Свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем/ Издание Общества для Научных Еврейских Изданий и Издательства Брокгауз-Ефрон. – Т. I: А – Алмемар. – Санкт-Петербург: Типография Акционерного Общества Брокгауз-Ефрон, [1908]. – С. 839.)
(3) См., например: [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. Сочинение, составленное Александром Алексеевым, обращённым в православное христианство из евреев. – Новгород: Типография Новгородского Губернского Правления («Печатано в типография Новгородского Губернского Правления»), 1868. – С. (91).
(4) См.: Алексеев А. Религиозная и общественная жизнь современных евреев// Странник. – 1881. – Т. II. – № 6 (июнь). – С. 196.
(5) В опубликованной впервые в 1868 г. автобиографии А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) употреблял выражения «учёные фарисеи», «фарисейское гнездо» и «ревностный фарисей» (в отношении своего отца «Юдки Шахнаса»). (См.: [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. /91/, 92.)
(6) Алексеев А.А. Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал/ Издание третье, испр. и доп. – Санкт-Петербург: Издание книгопродавца И.Л.Тузова (Типография «Дома призрения малолетних бедных»), 1896. – С. (5).
(7) См.: [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 94.
(8) См.: [Алексеев А.] Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию? Соч. бывшего учителя Алексеева. – Новгород: Типография Губернского Правления, 1886. – С. 21.
(9) Алексеев А.А. Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал. – С. (3).
(10) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 103.
(11) См.: Алексеев А. Как смотрят евреи на нарушение государственных законов// Духовная Беседа. – 1868. – Т. I. – № 9 (2 марта). – С. 157.
(12) См., например: Алексеев И.Е. Указ. соч. – С. 25.
(13) Энгель В.В. Политика самодержавия в отношении евреев во второй четверти XIX века/// История евреев в России// История еврейского народа [Электрон. ресурс]. – Режим доступа: http://jhistory.nfurman.com/russ/russ001-6.htm
(14) См.: Солженицын А.И. Двести лет вместе (1795 – 1995). – Часть I. – Москва: «Русский путь», 2001. – С. 102.
(15) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 108.
(16) Там же.
(17) Если считать эту дату верной, то необходимо признать годом рождения А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа) 1826 г. – И.А.
(18) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. Составлено Александром Алексеевым, бывшим в иудействе Вульфом Нахласом. – Новгород: Типография М.А.Классон, 1882. – С.с. 12 – 13.
(19) «Мы хорошо помним, – отмечал он, – как евреи увозили из казарм малолетних рекрутов-евреев. Об этом я могу сказать как о факте, совершившемся в моих глазах. По вступлении моём в военную службу, я находился, в числе многих других евреев, в казарме Подольской губернии. Там-то нередко случалось, что без вести пропадали молодые еврейские рекруты. Бывало, капрал, считая утром рекрутов, рад бывает, когда все они окажутся налицо, а то смотришь – двух или трёх не досчитается. И это продолжалось дотоле, пока преступление не обнаружилось».
Одновременно Александр Алексеев (Вульф Нахлас) упоминал о том, что во время следования партий рекрутов-евреев через Бердичев предпринимались специальные меры в целях предотвращения побегов. «Помню, – писал он, – когда нас вели через Бердичев, то партионный офицер наш к каждой подводе приставил по конвойному и приказал строго, чтобы они никого из нас не пускали с подвод, а равно и не допускали бы к нам евреев. Поэтому, как евреи не вертелись около нас, не могли ничего сделать, как только повздыхать и поплакать. Многие бросали нам деньги на подводы и просили нас, чтобы мы не крестились и хранили веру отцев наших». (См.: Алексеев А. Как смотрят евреи на нарушение государственных законов. – С. 155.)
(20) Ссылки из оригинала в цитате не приводятся. – И.А.
(21) См.: Алексеев А. Как смотрят евреи на нарушение государственных законов. – С.с. 156 – 157.
(22) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 114.
(23) Алексеев А. Правда о русских и, так называемых, польских евреях// Духовная Беседа. – 1870. – Т. I. – № 5 (31 января). – С. 84.
(24) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 14.
(25) Алексеев А. Несколько слов о том, как думают в настоящее время евреи о христианах, и каковы их отношения к ним// Духовная Беседа. – 1867. – Т. II. – № 44 (4 ноября). – С. (288).
(26) Ссылки из оригинала в цитате не приводятся. – И.А.
(27) Здесь и далее слово «израиль» (с маленькой буквы) употребляется А.А.Алексеевым (В.Ю.Нахласом), главным образом, в значении «евреи-иудеи». – И.А.
(28) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 18 – 19.
(29) См.: Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 4. Оп. 75. Д. 54. Л. 298.
(30) См.: Там же. Л. 245 об.
(31) Там же. Л. 317.
(32) Там же. Л. 298.
(33) См.: Липаков Е.В. Иудаизм// Татарская энциклопедия: В 5 т./ Гл. ред. М.Х.Хасанов, ответ. ред. Г.С.Сабирзянов. – Казань: Институт Татарской энциклопедии АН РТ, 2005. – Т. 2: Г – Й. – С.с. 633 – 634.
(34) Командир КБВК И.А.Войденов, по воспоминаниям А.А.Алексеева (В.Ю.Нахласа), помимо прочего, иногда лично присутствовал «в классах» во время преподавания евреям-кантонистам Закона Божьего, где вступал с ними в богословские дискуссии и активно помогал законоучителю в его увещеваниях. – И.А.
(35) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 67 – 68.
(36) См.: Там же. – С. 70.
(37) В опубликованной ранее «Автобиографии христианина из евреев» А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) писал, что этим евреем был он сам. (См.: [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 118.)
(38) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 58 – 59.
(39) Речь шла об известном иудейском сочинении «Сефер Толдот Йешу» (или «Сефер Толдос Йешу»), в котором происхождение Иисуса Христа и его жизнь представлены в самом отвратительном и искажённом свете. Пересказывая его, Вульф Нахлас явно старался избегать самых богохульных толкований. – И.А.
(40) «Иешу Ганоцри» на еврейском языке означает «Иисус Назарянин». – И.А.
(41) Имелась в виду Римская Императрица Елена (около 250 – 330 гг.) – мать первого христианского императора Римской Империи Константина I Великого, причисленная вместе с ним к лику святых в чине равноапостольной (Святая Равноапостольная царица Елена, Елена Константинопольская). – И.А.
(42) «Сангедрин» («Санедрин» или «Сангёдрин») – «переложение» на иврит греческого слова «Синедрион» (дословно – «совместное заседание» или «консультация»), означавшее в данном случае верховный (или «великий») суд (или совет) иудеев, состоявший из старейшин и законников. – И.А.
(43) В оригинале – «большаго». – И.А.
(44) Содержащаяся в этом месте в оригинале разъяснительно-оценочная ссылка опущена. – И.А.
(45) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 60 – 61.
(46) Там же. – С. 65.
(47) См.: Алексеев И.Е. Указ. соч. – С. 79.
(48) А.А.Алексеев (В.Ю.Нахлас) пишет лишь о том, что это происходило «в 1840-х годах», но, учитывая время его пребывания в КБВК, можно уточнить, что данный эпизод относится к первой половине сороковых годов девятнадцатого столетия. – И.А.
(49) В одном месте он пишет даже о двух годах. – И.А.
(50) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 70.
(51) В оригинале – «Иаковым». – И.А.
(52) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 71 – 72.
(53) См.: Алексеев А.А. Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал. – С. 64.
(54) Так в оригинале. Речь шла о тогдашнем командире КБВК Иване Авимовиче Войденове. – И.А.
(55) См.: Алексеев А.А. Очерки домашней и общественной жизни евреев, их верования, богослужение, праздники, обряды, талмуд и кагал. – С. 63.
(56) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 73 – 74.
(57) См.: НА РТ. Ф. 4. Оп. 75. Д. 54. Л. 378 об.
(58) Судя по всему, это была работа выдающегося проповедника семнадцатого века архимандрита Черниговского монастыря Иоанникия (Голятовского) (умер в 1688 г.), известная на русском, польском и украинском языках, которая в разных источниках и изданиях именуется как: «Разговор христианина с жидовином о пришествии в мир истинного Мессии Иисуса Христа» или «Мессия Праведный. Разговор христианина с жидовином о пришествии в мир истинного мессии Иисуса Христа, Сына Божия, от начала мира людем от Бога обещанного». – И.А.
(59) См.: НА РТ. Ф. 4. Оп. 75. Д. 54. Л.л. 379 и об., 392.
(60) См.: [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 22.
(61) Так в оригинале. – И.А.
(62) Речь шла о командире КБВК Иване Авимовиче Войденове. – И.А.
(63) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 66 – 67.
(64) Протоиерей Гавриил Иванович Чернышевский являлся отцом известного революционера-нигилиста Н.Г.Чернышевского. Александр Алексеев (Вульф Нахлас), хорошо знавший Г.И.Чернышевского и встречавшийся однажды с его сыном, с горечью отмечал, что «первый всеми своими силами проповедовал веру Христову и располагал к церкви, а второй отличался безверием». (См.: Там же. – С. 91.)
(65) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С.с. 121 – 122.
(66) См.: [Алексеев А.] Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии. Составлено Александром Алексеевым, бывшим в жидовстве Вульфом Нахласом/ Издание священника, магистра Василия Гречулевича. – Санкт-Петербург: Типография Департамента уделов, 1859. – С. 11.
(67) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 76.
(68) Алексеев А. Воспоминания еврея, принявшего православно-христианскую веру// Духовная Беседа. – 1867. – Т. I. – № 22 (3 июня). – С.с. 425 – 426.
(69) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С.с. 131 – 132.
(70) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 94.
(71) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С.с. 137 – 138.
(72) Там же. – С.с. 141 – 142.
(73) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С. 106.
(74) В оригинале опечатка – «пользовался». – И.А.
(75) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 106 – 107.
(76) Там же. – С. 107.
(77) См.: НА РТ. Ф. 4. Оп. 77. Д. 85. Л.л. 18 об. – 19.
(78) См.: Там же. Л.л. 19 об. – 20.
(79) См.: Там же. Л.л. 2 – 3.
(80) См.: Там же. Л.л. 33 об.
(81) См.: Там же. Оп. 75. Д. 54. Л. 392 об.
(82) См.: Там же. Оп. 77. Д. 85. Л.л. 35 – 36.
(83) См.: Там же. Л. 56 и об.
(84) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 143.
(85) См.: Алексеев А. О религиозном движении современных евреев// Духовная Беседа. – 1870. – Т. II. – № 38 (19 сентября). – С. 191.
(86) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 143.
(87) Там же. – С. 144.
(88) [Алексеев А.] Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии. – С.с. I – II.
(89) См.: [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С.с. 159 – 160.
(90) См.: [Алексеев А.] Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии. – С. II.
(91) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 160.
(92) См.: [Алексеев А.] Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию? Соч. бывшего учителя Алексеева. – Новгород: Типография Губернского Правления, 1886. – 82, (2) с.
(93) В оригинале – «эрмолкой». – И.А.
(94) [Алексеев А.] Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию? – С. 49.
(95) См.: [Алексеев А.] Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию? – С. 66.
(96) См.: Архангельский М. Богослужение, праздники и религиозные обряды нынешних евреев. Составил Александр Алексеев, из евреев обратившийся в православно-христианскую веру. Новгород. 1861 г. 16є: стр. 188// Библиография/ Странник. – 1862. – Т. I (январь – март). – Январь. – С. (1).
(97) См.: [Алексеев А.] Употребляют ли евреи христианскую кровь с религиозною целию? – С. 59.
(98) См.: [Алексеев А.] Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии Мессии. Составлено Александром Алексеевым, бывшим в жидовстве Вульфом Нахласом/ Издание священника, магистра Василия Гречулевича. – Санкт-Петербург: Типография Департамента уделов, 1859. – II, 126 с.
(99) [Алексеев А.] Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, с приложением биографии автора. – С. 161.
(100) Архангельский М. Торжество христианского учения над учением Талмуда, или душеполезный разговор христианина с иудеем о пришествии мессии. Составлено Александром Алексеевым, бывшим (в жидовстве) Вульфом Нахласом. Издание священника магистра В.Гречулевича. С.Петербург, 1859 г. (8є: 126 стр.)// Библиография/ Странник. – 1860. – Кн. 2 (февраль). – С. 61.
(101) Там же. – С. 62.
(102) [Алексеев А.] Богослужение, праздники и религиозные обряды нынешних евреев. Составлено Александром Алексеевым, обращённым в православное Христианство из евреев// Издание второе, исправленное и дополненное. – Новгород: Типография М.Сухова («В Типографии М.Сухова»), [1863]. – С. (3).
(103) См.: Алексеев А. Воспоминания еврея, принявшего православно-христианскую веру// Духовная Беседа. – 1867. – Т. I. – № 22 (3 июня). – С.с. 425 – 440.; – № 23 (10 июня). – С.с. 450 – 456.; – № 24 (17 июня). – С.с. 469 – 472.
(104) См.: Алексеев А. Несколько слов о том, как думают в настоящее время евреи о христианах, и каковы их отношения к ним// Духовная Беседа. – 1867. – Т. II. – № 43 (28 октября). – С.с. (265) – 270.; – № 44 (4 ноября). – С.с. (288) – 296.
(105) См.: Алексеев А. Вероучение и толки нынешних евреев о Мессии// Духовная Беседа. – 1868. – Т. II. – № 33 (17 августа). – С.с. (97) – 110.; – № 35 (31 августа). – С.с. 137 – 144.; – № 36 (7 сентября). – С.с. 148 – 160.; – № 37 (14 сентября). – С.с. (170) – 176.; – № 38 (21 сентября). – С.с. (192) – 200.; – № 39 (28 сентября). – С.с. 208 – 219.; – № 41 (12 октября). – С.с. 250 – 256.; – № 43 (26 октября). – С.с. (283) – 288.; – № 44 (2 ноября). – С.с. (304) – 312.
(106) См.: Алексеев А. О кагале и его влиянии на евреев // Духовная Беседа. – 1868. – Т. II. – № 47 (23 ноября). – С.с. 335 – 340.; – № 48 (30 ноября). – С.с. (352) – 360.; – № 49 (7 декабря). – С.с. (377) – 384.; – № 50 (14 декабря). – С.с. (383) – 393.
(107) См., например: Алексеев А. О еврейских братствах – «хеврес»// Духовная Беседа. – 1869. – Т. I. – № 17 (26 апреля). – С.с. (265) – 271.; – № 19 (10 мая). – С.с. 312 – 320.; – № 22 (31 мая). – С.с. (361) – 368.; – № 24 (14 июня). – С.с. 391 – 400.; – № 25 (21 июня). – С.с. 413 – 416.; – № 26 (28 июня). – С.с. 422 – 430.; – Т. II. – № 27 (5 июля). – С.с. 10 – 16.; – № 29 (19 июля). – С.с. 45 – 48.; – № 30 (26 июля). – С.с. 54 – 64.
(108) См.: Алексеев А. Суждения о мерах к обрусению евреев// Духовная Беседа. – 1869. – Т. II. – № 40 (4 октября). – С.с. (217) – 226.; – № 41 (11 октября). – С.с. (239) – 250.; – № 42 (18 октября). – С.с. (256) – 262.; – № 44 (1 ноября). – С.с. 291 – 294.
(109) Беседы православного христианина из евреев с новообращёнными из своих собратий об истинах святой веры и заблуждениях талмудических. С присовокуплением статьи о Талмуде. Сочинение А.Алексеева. Изд. 2-е дополненное и исправленное. Новгород. 1875 г.// Заметки о новых книгах/ Церковный Вестник. – 1875. – № 16 (26 апреля). – С. 10.
(110) В оригинале – «эпархий». – И.А.
(111) [Алексеев А.] Беседы православного христианина из евреев с новообращёнными из своих собратий об истинах святой веры и заблуждениях талмудических, с присовокуплением статьи о Талмуде. Сочинение А.Алексеева/ Издание третье, дополненное. – Новгород: Паровая типография И.И.Игнатовского, 1897. – С. (II).
(112) См.: Алексеев А. Талмудический рассказ о разорении Иерусалима// Духовная Беседа. – 1870. – Т. I. – № 9 (28 февраля). – С.с. (145) – 150.; – № 10 (7 марта). – С.с. (159) – 168.; – № 11 (14 марта). – С.с. (178) – 184.; – № 12 (21 марта). – С.с. 188 – 197.
(113) См.: Алексеев А. О религиозном движении современных евреев// Духовная Беседа. – 1870. – Т. II. – № 36 (5 сентября). – С.с. 159 – 160.; – № 37 (12 сентября). – С.с. 172 – 176.; – № 38 (19 сентября). – С.с. 190 – 192.; – № 39 (26 сентября). – С.с. 202 – 208.; – № 40 (3 октября). – С.с. 218 – 224.; – № 41 (10 октября). – С.с. 234 – 240.
(114) См.: Алексеев А. Толкования раввинов на книгу: «Песнь Песней»// Духовная Беседа. – 1873. – Т. II. – № 38 (22 сентября). – С.с. (177) – 183.; – № 39 (29 сентября). – С.с. (204) – 208.; – № 40 (6 октября). – С.с. 215 – 224.
(115) См.: Алексеев А. Религиозная и общественная жизнь современных евреев// Странник. – 1881. – Т. II. – № 6 (июнь). – С.с. (195) – 223.; – № 7 (июль). – С.с. (363) – 396.; – № 8 (август). – С.с. (525) – 548.; – Т. III. – № 9 (сентябрь). – С.с. (37) – 60.
(116) См.: Алексеев А. О кагале// Странник. – 1882. – Т. II. – № 6 (июнь). – С.с. (242) – 260.; – № 7 (июль). – С.с. (421) – 441.; – № 8 (август). – С.с. (588) – 602.
(117) См. также: Систематический указатель литературы о евреях на русском языке со времени введения гражданского шрифта (1708 г.) по декабрь 1889 г. – Санкт-Петербург: Типо-литография А.Е.Ландау, 1893. – С.с. 170, 172, 189, 491.
(118) См.: [Алексеев А.] Краткое описание Новгородского Юрьевского первоклассного монастыря, и несколько слов о настоятеле его Архимандрите Фотие и о благотворительнице обители – Графине Анне Алексеевне Орловой-Чесменской. – Новгород: Типография М.Сухова («Печатано в типографии М.Сухова»), 1875. – 37 с.
(119) См.: Там же. – С. (3).
(120) См.: Систематический указатель литературы о евреях на русском языке со времени введения гражданского шрифта (1708 г.) по декабрь 1889 г. – С.с. 158, 190.
(121) Алексеев А. Об обетованном Мессии по поводу толков современных евреев-талмудистов и маловеров из христиан, неправомудрствующих об Иисусе Христе. – Новгород: Типография губернского Правления, 1886. – С. 4.
(122) Алексеев А. О еврейских братствах – «хеврес»// Духовная Беседа. – 1869. – Т. II. – № 29 (19 июля). – С. 45.
(123) Алексеев А. Суждения о мерах к обрусению евреев// Духовная Беседа. – 1869. – Т. II. – № 44 (1 ноября). – С. 294.
(124) Алексеев А. Религиозная и общественная жизнь современных евреев// Странник. – 1881. – Т. II. – № 6 (июнь). – С. (195).
(125) В оригинале – «домы». – И.А.
(126) См.: Алексеев А. О кагале и его влиянии на евреев // Духовная Беседа. – 1868. – Т. II. – № 50 (14 декабря). – С.с. 391 – 392.
(127) Ю.Г. Алексеев, Александр. – С. 839.
(128) См., например: Алексеев А. О кагале// Странник. – 1882. – Т. II. – № 7 (июль). – С. 422.
(129) См.: Ю.Г. Алексеев, Александр. – С. 839.
(130) См.: Алексеев А. Правда о русских и, так называемых, польских евреях// Духовная Беседа. – 1870. – Т. I. – № 3 (17 января). – С.с. 39 – 48.; – № 4 (24 января). – С.с. 63 – 72.; – № 5 (31 января). – С.с. (83) – 88.; – № 6 (7 февраля). – С.с. (99) – 104.; – № 7 (14 февраля). – С.с. 108 – 114.
(131) [Алексеев А.] Обращение иудейского законника в христианство, особенно замечательное по своим характеристическим чертам. – С.с. 5 – 6.
(132) Алексеев А. О еврейских братствах – «хеврес»// Духовная Беседа. – 1869. – Т. II. – № 27 (5 июля). – С. 13 – 14.
(133) [Алексеев А.] Беседы православного христианина из евреев с новообращёнными из своих собратий об истинах святой веры и заблуждениях талмудических, с присовокуплением статьи о Талмуде. – С. (II).
(134) Александр Алексеев// Российская Еврейская Энциклопедия [Электрон. ресурс]. – Режим доступа: http://www.rujen.ru/index.php/АЛЕКСЕЕВ_Александр
Доклад, прочитанный на проводившейся в рамках празднования Дня славянской письменности и культуры в честь просветителей Кирилла и Мефодия научной конференции «Многоаспектное изучение русской культуры XVI – начала XXI веков: проблемы, задачи, перспективы» (г. Казань, 24 – 25 мая 2013 г.).